N+1Культура

«Насилие. Микросоциологическая теория»

Как перестрелки вытеснили честные поединки

НЛО, книжное издательство

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора

Может показаться, что в мире становится больше насилия, хотя согласны с этим не все. Социолог Рэндалл Коллинз уверен, что оно встречается относительно редко — и дается нам непросто. В книге «Насилие. Микросоциологическая теория» (издательство «НЛО»), переведенной на русский язык Николаем Проценко, он анализирует разные формы конфликтов — от домашних до военных — и показывает, как обстоятельства формируют эмоции и действия людей. Предлагаем вам ознакомиться с фрагментом об исчезновении дуэлей.

Закат элитных дуэлей и вытеснение их перестрелками

У дуэлей всегда имелись противники — в этом качестве выступала не только церковь, но и государство, пытавшееся установить монополию на насилие. В XVII–XVIII веках противодействие дуэлям было безрезультатным, в особенности в тех странах, где аристократические статусные группы контролировали высшие государственные посты, — оказывалось, что одни и те же лица официально не одобряли дуэли, но в частном порядке потворствовали им или сами в них участвовали. В XIX веке, когда дуэли стали превращаться в перестрелки (gun-fighting), они утрачивали свой элитный характер и в дальнейшем превратились в настолько плебейское занятие, что были объявлены вне закона.

Окончательный приговор дуэлям подписал процесс демократизации, хотя в разных странах это происходило неравномерными темпами. До XIX века дуэли были уделом благородных лиц и военных, которые относились к таковым пусть и не по рождению, а ex officio [по служебному статусу, лат.]. Однако этот элитарный характер дуэлей размывался в связи с увеличением размеров армий в XIX веке и расширением базы воинского призыва. Именно то обстоятельство, что дуэльная культура стала распространяться на всех офицеров, оказалось исходной причиной того, что она перестала быть неким признаком классового отличия. Аналогичная ситуация сложилась и с дуэлями штатских лиц, которые получили огромное распространение в конце XIX века, в особенности при Третьей республике во Франции и при парламентском режиме объединенной Италии. Теперь правами благородного лица, включая право защищать свою честь на дуэли, пользовались политики, да и вообще любые политически активные граждане. В Германии практика дуэльных клубов распространилась на буржуазию благодаря все большему количеству студентов. На первый взгляд, все это могло напоминать навязывание обществу аристократических и милитаристских ценностей, однако долгосрочная тенденция заключалась в том, что дуэли становились менее элитарными.

Этот процесс был особенно заметен на юге США в годы, предшествовавшие Гражданской войне. В отличие от надменных европейских аристократов-дуэлянтов, белые мужчины американского Юга заявляли¹ о демократическом равенстве, предполагавшем право бросить вызов любому в качестве утверждения собственной чести. В ответ на это самые богатые и утонченные южные землевладельцы стали избегать дуэлей, видя в них лишь проявление плебейского буйства и бескультурья [Wyatt-Brown 1982: 351]. В конце концов в «клубе» дуэлянтов стало слишком много членов, и он потерял свой caché [закулисный характер, фр.]. Благородные манеры больше не отождествлялись с честью, требовавшей применения насилия, — теперь они определялись как манеры мирного общества². В США последний всплеск дуэлей на пистолетах имел место на Диком Западе в период между 1865 и 1900 годами [Kooistra 1989; Hollon 1974]. На этом западном фронтире меткие стрелки (gunfighters) формировали нечто вроде репутационной элиты, которая как романтизировалась, так и очернялась в прессе. Однако эти люди не были представителями высшего класса и не отличались благородным образом жизни. Если старая дуэльная культура существовала среди имущей элиты, стрелки Дикого Запада не были богатыми собственниками ранчо, хотя зачастую они входили в состав текучей массы вооруженных людей, которых нанимали³ эти владельцы. В перестрелках Дикого Запада присутствовали отдельные элементы этикета, а также могли проводиться постановочные поединки, назначенные на определенное время, однако инструментарий, включавший формальные вызовы, секундантов, благородную стрельбу в воздух и вежливое прекращение схватки, был сведен на нет. Стрелков Дикого Запада больше волновало не воплощение принадлежности к элитному статусу, а дилемма «убей сам — или будешь убит». Наиболее успешными среди них явно были не те, кто участвовал в постановочных поединках по правилам, а те, кто быстрее всех переходил в наступление и расстреливал противника на месте; многие из запротоколированных убийств были совершены стрелками Дикого Запада из засад. Эти лица представляли собой переходное явление между дуэлянтом, принадлежавшим к элите, и современным дебоширом в баре.

¹ Среди бедных белых фермеров и батраков действительно существовал особый «неотесанный» стиль поединков, который преобладал на Юге до того, как там распространился дуэльный стиль, исходивший от высших слоев [Gorn 1985]. В этих «беспорядочных» поединках не было никаких ограничений — допускалось выдавливать противнику глаза, а также вырывать волосы и наносить увечья; неистовство таких поединков, судя по всему, намеренно контрастировало с эмоционально сдержанными, вежливыми манерами дуэлянтов из высшего класса. В XVIII и начале XIX века представители высших слоев считали дуэли с белыми бедняками ниже своего достоинства, однако по мере демократизации два указанных стиля сближались.