Коллекция. Караван историйРепортаж
Азима Петра: Алексей Петренко. История любви
В этом году выдающемуся артисту отечественного кино и театра Алексею Петренко исполнилось бы 85 лет. Его последняя супруга Азима Петра поделилась их историей любви в эксклюзивном интервью журналу «Коллекция Каравана историй».
В последнее время я не даю интервью. Как правило, журналистов интересует лишь история с иллюзорным многомиллионным наследством Алексея Петренко. А наследства этого и в помине не было. Зато была большая любовь... И в честь 85-летия супруга, которое мы отметили в этом году, мне бы хотелось поделиться с читателями нашей историей любви — любви, преодолевшей расстояние, осуждение, победившей время и даже саму смерть!
Оглядываясь назад, я часто задумываюсь о встречах, предначертанных нам судьбой. Будто кто-то наверху, желая соединить людей, сплетает их судьбы в клубок. Дергая за ниточки из которого, управляет людьми, определяя последовательность их действий. Думала ли я, этническая узбечка из Киргизии, что приму православие и стану женой великого актера, кумира миллионов людей? Конечно, нет! Но наверху решили иначе, и случилось это задолго до нашей с ним первой встречи...
Я родилась и выросла в обеспеченной патриархальной семье со строгими мусульманскими устоями. Родители с детства прививали мне любовь к искусству. Я много читала и с большим интересом смотрела советские фильмы. Многие пересматривала по несколько раз. Однажды отец повел нашу большую семью на премьерный показ картины «Сказ про то, как царь Петр арапа женил». Когда мы вышли из кинотеатра, я громко заявила родным: «Я стану женой Петра Первого». Видимо, это услышали не только окружающие, но и кто-то на небесах поверил в серьезность моих намерений. Думаю, именно тогда и был запущен механизм, давший развитие всем последующим событиям моей жизни. И неслучайно сегодня я официально ношу фамилию Петра.
В момент знакомства с Алексеем Васильевичем Петренко я уже была состоявшимся человеком с четырьмя высшими образованиями и тремя детьми. Знакомство произошло в Геленджике в апреле 2006 года. Это была неформальная встреча парламентариев СНГ (я в то время работала парламентским корреспондентом в Киргизии). По сей день, вспоминая эту нашу встречу, я не могу сдержать слез. Это была вечеринка «без галстуков» для политиков и творческих людей со всего бывшего Советского Союза. Каждый, кто хотел, мог спеть песню на своем родном языке: грузинском, белорусском, армянском, молдавском, казахском. Алексей Васильевич встал и спел любимую песню своей мамы «Цвите терен» на украинском. Вдруг и меня наполнило храброе вдохновение, и я спела на узбекском. Когда закончила, Петренко подошел ко мне, взял за руку и бархатным голосом сказал: «Дай мне слово, что споешь эту песню, когда меня будут хоронить». Ком встал у меня в горле, да и все, сидящие за столом, замерли от неожиданности. А обещание, данное тогда Алексею Васильевичу, я, когда пришло время, конечно, выполнила.
Недаром говорят: настоящая любовь — это химия. Признаюсь, тогда я полностью оказалась во власти сильного, уверенного в себе мужчины, способного на искренние крепкие чувства. Я была разведена, а сердце мое открыто. Но он был женат, и как бы мне ни было больно, как бы ни хотелось остаться с ним, я не могла этого себе позволить.
Домой в Киргизию из той поездки я вернулась, как выяснилось позже, уже не одна. Под сердцем у меня жила наша дочь. Следующая встреча с Алексеем Васильевичем случилась в январе 2010 года. Все это время мы не виделись, не общались, не созванивались. К тому времени я уже работала директором Киргизфильмофонда, и меня направили в командировку в Москву для знакомства с российскими коллегами и налаживания партнерских отношений. Директор российского Госфильмофонда Николай Михайлович Бородачев пригласил меня гостем на фестиваль архивного кино «Белые Столбы». Несмотря на острое желание скорее вернуться домой к детям и тот факт, что моя официальная командировка уже подошла к концу, я все же не смогла отказать и осталась.
Помню, был сильный мороз, я стояла на ступеньках просмотрового зала, нервничала, мерзла, хотелось поскорее все закончить. Вдруг слышу знакомый, до боли родной голос: «Здравствуйте, девушка. Узнаете?» Оглядываюсь и вижу его... Вначале даже не узнала. Согбенный, на двух тростях. Мое сердце сжалось. Передо мной стоял не тот Петренко, с которым я познакомилась четыре года назад, а совершенно другой человек. Он очень сильно сдал. Позже я узнала, что он потерял жену. Она тяжело болела, уходила мучительно, долго — у него одного на руках.
Здесь, на фестивале, начался новый виток наших отношений. Он походил на головокружительный роман. Алексей Васильевич заявил, что больше никогда и никуда меня от себя не отпустит. Расстаться, конечно, пришлось. Но находиться вдали друг от друга было мучительно больно. Я металась между Киргизией и Москвой. В день было по 15 звонков. Каждое утро, несмотря на трехчасовую разницу во времени, я просыпалась от его слов: «Доброе утро, мое азиатское солнышко. Хорошего тебе дня». Как же мне хочется, чтобы каждая женщина в своей жизни ощутила хоть малую толику того счастья, той любви, того вдохновения, которые испытывала я!
Апрель 2010 года стал самым счастливым в моей жизни. Алексей Васильевич прилетел в Киргизию просить моей руки у родителей. Он мечтал, чтобы мы обвенчались, но без согласия родных я не могла этого сделать. Я знаю, как он переживал перед поездкой. Петренко сам писал об этом в своих дневниках. Прежде чем отправиться в Киргизию, Алексей Васильевич поехал в Иерусалим и там у Гроба Господня на коленях молился, чтобы моя семья дала свое благословение на наш союз. Когда Алексей Васильевич познакомился с моими детьми, родителями, родственниками, был в восторге. Всю свою жизнь он мечтал о большой многодетной семье, где уважают традиции, почитают мать и отца, где нет ссор и разногласий. Все это он увидел в нашем доме. Но обрел далеко не сразу. Алексею Васильевичу пришлось серьезно попотеть, он четыре раза просил моей руки у отца. Мама сразу согласилась, а папу очень смущала его популярность и наша разница в возрасте. Он не верил, что у Петренко в Москве нет семьи. Но Алексей Васильевич сумел убедить папу, что он вдовец.
