Стреляющий музей
Основанный Петром I Артиллерийский исторический музей (ныне — Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи) в годы Великой Отечественной войны не только сохранил свою коллекцию, но и стал поставщиком оружия фронту. А оставшиеся в Ленинграде его сотрудники были «сняты с финансирования» и обречены на голодную смерть.
Летом 1941 года коллектив Артиллерийского исторического музея (АИМ), как и экспонаты, был разделен на две части: эвакуированную и оставшуюся в блокадном городе. Ленинградская часть музея, или, как ее называют в документах, ленинградская команда, 21 человек во главе с заместителем начальника музея военинженером 1-го ранга Павлом Львовским, начала самостоятельную жизнь с 16 июля 1941 года. Поначалу ее основной задачей было завершение упаковки оставшегося музейного имущества (в июле — августе два состава с экспонатами благополучно ушли на восток) и отправка его в Новосибирск третьим эшелоном. Но в конце августа стало ясно, что третьего эшелона уже не будет: кольцо вокруг города сжималось.
Пожарно-сторожевая служба музея круглосуточно охраняла здание и прилегающую территорию. Интенсивно работал консультационный кабинет, где можно было получить сведения о различных системах стрелкового оружия и заказать экспертизу на изобретения и рационализаторские предложения по оборонной технике. В середине августа 1941 года музей договорился с трофейным отделом Артиллерийского управления (АУ) Северного (впоследствии — Ленинградского) фронта и 75-й артиллерийской базой о передаче в музей образцов немецкого и финского оружия. Однако уже в начале сентября обстановка изменилась: началась блокада, военным было уже не до этого, а у музея для такой работы не имелось ни людей, ни транспорта.
Доминантой работы музея стал отбор оружия, годного к использованию на фронте. В августе Северному фронту были переданы 61 артиллерийская система, 76 винтовок и автоматов, 4720 боевых патронов различных систем, большое число артиллерийских и стрелковых приборов. В начале сентября в фондах были выявлены еще 88 винтовок различных систем и 120 винтовок с просверленными стволами. Хранители артиллерийского и стрелкового фондов под руководством Львовского занялись приведением стволов в боевое состояние. С конца августа до 20 сентября АУ фронта получило 179 годных винтовок, автоматов, охотничьих ружей и 123 отремонтированные (ранее с просверленными стволами) винтовки. Бывшие музейные предметы стали «боевыми единицами».
8 сентября 1941 года замкнулось кольцо блокады. А с 9 сентября Главное артиллерийское управление (ГАУ) прекратило финансирование ленинградской команды (музей находился в ведении Наркомата обороны). Про нее попросту забыли… И не спешили «вспоминать»: музей числился эвакуированным. Это означало, что получать зарплату сотрудники не будут, отоварить продовольственные карточки станет не на что. В конце октября Львовский попытался добиться для бойцов вооруженной пожарно-сторожевой службы продовольственных карточек первой категории (по нормам на 13 ноября — 400 граммов хлеба в день, с 20 ноября — 375) вместо иждивенческих (по нормам на те же периоды соответственно 150 г и 125 г). Безуспешно. Львовский трижды — 4, 15 и 16 декабря — телеграфировал в финансово-плановый отдел ГАУ о срочном переводе на текущий счет ленинградской команды 18 тыс. рублей. Но все телеграммы остались без ответа. Тогда он решил обратиться к командованию Ленинградского фронта с просьбой перечислить взаймы «минимально необходимую сумму» 6700 рублей. И тоже получил отказ. Голодные, в холодном помещении, под бомбежками и обстрелами, члены ленинградской команды продолжали охранять музейные фонды, нести круглосуточные дежурства. Однако в декабре положение стало просто катастрофическим.