Танцы под музыку Shortparis: Максим Диденко, Владимир Варнава и Павел Семченко — о том, как будут “высвобождать энергию русской души” на «Форме»
27 и 28 июля на Хлебозаводе в Москве пройдет восьмой фестиваль современного искусства «Форма». Одно из его главных событий — театрально-музыкальный перформанс «Коллайдер», постановщиком которого выступил известный театральный режиссер Максим Диденко. За хореографию здесь отвечает не менее знаменитый Владимир Варнава, а за сценографию — художник, сооснователь инженерного театра «АХЕ» Павел Семченко. Завершают список звездных создателей «Коллайдера» петербуржцы Shortparis — пожалуй, самая неординарная на сегодня музыкальная группа из популярных.
Esquire встретился с создателями перформанса перед первой репетицией и узнал, как все частицы огромного «Коллайдера» собирались вместе.
Вы вместе работаете не первый год. Расскажите, как все начиналось?
Максим: Наш первый проект с Павлом был, страшно сказать, в 2008 году в Монхайме. Это была совместная работа театра DEREVO и театра “АХЕ” в заброшенном ДЕПО, которое после разрушили. А с Владимиром вышло смешно: он пришел ко мне на воркшоп учиться у меня танцам. Поэтому я считаю его своим учеником. (Смеются.) После этого, как это ни удивительно, Владимир позвал меня сотрудничать, побыв моим учеником два-три дня. И впервые втроем мы сделали балет «Пассажир» в 2012 году.
Вы просто коллеги или еще и друзья?
Максим: Я считаю, что вообще единственный способ работать — работать вместе с друзьями. С людьми, которые мне не симпатичны, я стараюсь в принципе не встречаться, и уж тем более не работать.
Владимир: Я не очень чувствую разницу [между жизнью и работой], не очень ощущаю, что я работаю, в принципе. Я просто как-то очень весело и здорово провожу время. И с вами, друзья, это втройне приятно.
Павел: Из этого можно заключить, что работать лучше с врагами, а проживать жизнь лучше с друзьями.
Творческие разногласия на дружбу не влияют?
Павел: Нужно копнуть глубже: есть ли у нас творческие разногласия?
Максим: Бывают, конечно. Но это же процесс, в котором разногласия абсолютно нормальны. Мы всегда прислушиваемся друг к другу и находим какой-то баланс.
Павел: Мне кажется, можно условно разделить наш творческий процесс на три основных составляющих: собирание руды, то есть какого-то материала, потом некий отбор и конечная компиляция. Разногласия если и возникают, то на уровне отбора. Один человек говорит «я хочу это», а другой говорит «я это не хочу». В результате мы договариваемся, что то, чего не хочет один из нас троих, — это мы как раз-таки и возьмем. Решает меньшинство.
Владимир: Я представляю наше сотрудничество как команду супергероев типа Мстителей. У каждого из нас своя суперспособность. Но при этом мы, так или иначе, пересекаемся: например, я занимаюсь танцем, но мне интересен театр, Максим — режиссер, но при этом разбирается в хореографии.
Как появилась идея сделать перформанс «Коллайдер»?
Максим: Родилось все из мусора жизни, из очень спонтанных обстоятельств. Мне предложили сделать что-то на «Форме» и сказали, что «денег нет, но возможно все». Вот такую парадоксальную идею предложили. (Смеется.) Это меня удивило, но я согласился. Единственное мое условие было — сделать что-то совместное с группой Shortparis. Леша Киселев (куратор театральной программы фестиваля. — Esquire) об этом договорился. Тогда я сказал, что нужно еще сто перформеров. Немного повысил ставки. Они сказали: «Окей». И вот теперь мы в пустом пространстве Бойлерной ждем всех людей [перформеров], которых увидим впервые, и достаточно сложно сказать, что это будет. Вы нас поймали в самом зачатке этой вещи, потому что первый толчок — это всегда встреча с теми людьми, с которыми надо работать. Что из всего этого получится, мы поймем ближе к премьере. Это акция, а акция подразумевает некое импровизационное ощущение, которое достаточно сложно спрогнозировать. В этом и чудо — мы создаем территорию для импровизации.