Молодым здесь не место: поколение «Евросети» уходит в прошлое
Евгений Чичваркин и Максим Ноготков стали воплощением бизнесменов 2000-х, но в России конца 2010-ых им не нашлось применения. Почему?
В начале 2000-х вся страна сходила с ума от только что появившихся мобильных телефонов. «Девайсы», казалось, давали невероятную свободу действий. Любой уважающий себя бизнесмен еще в конце 90-х считал своим долгом обзавестись мобильником. «Трубка» являлась не только полезной практической вещью, но и показателем статуса человека.
Сотовая связь революционизировала общество, равно как и бизнес. Буквально с нуля выросли три телеком-гиганта: «Билайн», МТС и «Мегафон». Но если саму связь довольно быстро монополизировали компании, представляющие услуги сотовой телефонии (да и по другому быть не могло, ибо сеть требует огромных вложений и естественным образом в ней не может существовать много конкурирующих фирм, как не могут конкурировать между собой множество железных дорог или аэропортов) и поделившие между собой рынок, то сегментом ниже — на уровне продаж собственно телефонов, в России развернулась ожесточенная борьба.
Первые годы XXI века ознаменовались повальным открытием палаток и магазинчиков по продажам телефонов. Спрос казался далеким от насыщения, и поначалу места хватало всем. Тогда же реклама в газетах и журналах кишела бесконечными рядами цифр — номеров, с помощью которых можно было скачивать игры или рингтоны. Одно новшество тянуло за собой множество других бизнесов. Кто-то развертывал сеть и предоставлял базовые услуги, кто-то строил для нее вышки (несколько лет строительно-монтажные компании России хорошо зарабатывали на их установке), кто-то продавал телефоны, кто-то писал для них программы, кто-то разрабатывал игры и сочинял мелодии, кто-то делал чехлы, а кто-то открывал мастерские по ремонту.
Однако уже через несколько лет законы рынка с железной неумолимостью привели ситуацию к управляемости. Ларьки позакрывались, а вместо дикой и неорганизованной торговли появились крупные игроки — «Евросеть» и «Связной». В конце девяностых любили использовать в названиях англицизмы или приставку «евро-». В то время на одном пятачке могли работать магазины с почти одинаковыми названиями: «Техносеть», «Техносила» и «Техносити» (это реальный пример). На этом фоне «Связной» выделялся удачным попаданием в целевую аудиторию своим метким русским словом. Может, отчасти поэтому у объединенной компании останется именно это название — если, конечно, доморощенные маркетологи не посоветуют заменить привычный бренд на что-нибудь англоязычное.
В девяностых люди, которые стояли за «Евросетью» и «Связным», не мелькали на экранах телевизоров. О бизнесменах нового поколения мало кто знал. Это были молодые ребята, которым не исполнилось и тридцати, и которые сегодня, в свои сорок с небольшим, уже не первый год живут за границей. К своим объединяемым детищам они больше не имеют никакого отношения и взирают на процесс со стороны — если, конечно, вообще этим интересуются.
Евгений Чичваркин и Максим Ноготков были героями своего времени. Точнее, время порождало своих героев, и вакантную нишу кто-то должен был занять. Успех в предпринимательстве зависит от совокупности интеллектуальных, волевых, коммуникативных и мотивационных качеств. Но в бизнесе также важнейшую роль играет время и место. Родись Чичваркин или Ноготков десятью годами ранее или десятью годами позже, они бы никогда не стали такими, какими мы их знаем. Или родись они в Хабаровске или Мурманске — возможно, подобного успеха им тоже было бы не видать. В их случае совпало все — личные качества, возраст, экономическая конъюнктура. Они были достаточно молоды и бесшабашны, чтобы распознать потенциал сферы обслуживания мобильной связи и пуститься в эту авантюру. При этом у них не было соблазна поиграть с государством на ниве приватизации — Ноготков с Чичваркиным принадлежали