Сто лет — не возраст...
В это невозможно поверить, однако энергичный, чутко слышащий время РАМТ — Российский академический Молодежный театр — отметил вековой юбилей. А все начиналось дождливой весной 1921 года...
Хлюпая по лужам в старых калошах, Наташа Сац бродила по Москве в поисках какого-нибудь пустующего здания. «Хочу создать театр для детей. Совсем новый. Такого еще никогда не было», — делилась она сокровенной мечтой с троюродной сестрой Ларисой Рейснер.
Однажды на Тверской Сац остановилась возле полуразрушенного особняка: скульптуры львов над карнизом, грязная фанера на месте выбитого стекла, парадное заперто. Наташа нашла сторожа, и тот поведал: «Вроде как все про это здание забыли, хотя прежде тут было кино — первый красавец на Москве». Речь шла об электротеатре «Арc» — некогда популярном московском синематографе. Сторож отпер двери, и она оказалась в просторном вестибюле с недобитыми зеркалами. Осмотрела отсыревшее нижнее фойе, поднялась в зрительный зал — и задохнулась, представив себе, как тепло и уютно тут будет, когда в ее театр придут маленькие зрители...
Сац собрала нужные бумаги. Оставалось подписать их у наркома просвещения, но попасть к Анатолию Васильевичу Луначарскому оказалось непросто: он то внезапно выезжал в командировки, то пропадал в Совнаркоме, так что запись на прием не имела ни конца ни края. Но надо было знать характер семнадцатилетней упорной барышни — она никогда не отступала. Неслучайно ее отец, композитор Илья Сац, на вопрос «Говорят, у вас две девочки?» отвечал, смеясь: «Младшая — точно девочка, а старшая — без пяти минут мальчик».
Наташе пришла в голову авантюрная идея пробраться в Кремль, где располагались квартира и рабочий кабинет Луначарского, и попытаться пробиться без очереди — она боялась, что пустующее здание на Тверской захватит кто-то другой. Оставалось уговорить секретаря Луначарского Шуру Флаксермана и его жену, квартира которых находилась на антресолях квартиры Луначарских, и напроситься к ним на ночлег. Шура удивился, но переночевать пустил.
Утром ровно в девять Сац уже стояла у двери кабинета наркома. Увидев ее, Луначарский очень удивился — вход в Кремль был строго по пропускам, а он еще никому разрешения не давал. «Я заняла очередь вчера — ночевала у Флаксерманов, — в отчаянии пролепетала Наташа. — Простите, но у меня срочное дело». Луначарскому ничего не оставалось, как пригласить настойчивую просительницу в кабинет, где уже находился второй участник «операции» Шура Флаксерман.
Долго уговаривать наркома не понадобилось. Идея создания государственного театра с репертуаром для детей и хорошим оркестром Анатолию Васильевичу пришлась по душе, и он подмахнул документы. А Шура Флаксерман на подписи Луначарского поставил жирную печать. В восторге выбежала Наташа из Кремля и помчалась в «Арc» хлопотать о ремонте, а пока тот шел, приступила к репетициям. Для первого спектакля выбрала волшебную сказку «Жемчужина Адальмины» финского писателя Сакариаса Топелиуса.
Не было ни минуты свободной: прогоны, утверждение афиш, обращенных «прямо к детям», эскизов костюмов с элементами кубофутуризма знаменитого архитектора-конструктивиста Александра Веснина. В перерывах между репетициями Наташа проводила беседы с гардеробщиками и билетерами, призывая приветливо встречать юных зрителей, убеждала рабочих сцены, что в детском театре нельзя ругаться, и те в разговорах заменили крепкие словечки именами героев спектаклей: «Молчи, Пиноккио несчастный!»
Премьера состоялась тринадцатого июля 1921 года. «Какие артисты, оркестры, какие масштабы, монументальность, художественная четкость — и все это для детей!» — восхищался известный архитектор Виктор Веснин. Так родился первый в стране детский театр, которому поначалу дали название Московский театр для детей, в 1936 году переименовали в Центральный детский, в 1992-м — в Российский академический Молодежный театр.
Семнадцатилетняя Наталия Сац стала его первым директором и художественным руководителем, маленькие зрители называли ее тетей Наташей. Многочисленные «племянники» доставляли немало хлопот — на спектакли приходила ребятня из разных социальных слоев, воспитанники детских домов и даже беспризорники. Последние были полны недоверия: «Тоже мне, театра, чего мы тута не видали!» Но взлетал занавес, на сцене начиналось волшебство, и беспризорники становились обычными детьми — подпевали героям, смеялись над шутками, а порой и рыдали, размазывая слезы по чумазым лицам.
Театр прекрасно жил и процветал благодаря энтузиазму и таланту его создательницы. Приходили новые драматурги, художники, музыканты, появлялись новые спектакли — «Тысяча и одна ночь», «Гайавата — вождь ирокезов». По личной просьбе Наталии Сац Алексей Толстой написал пьесу «Золотой ключик» и сам прочел ее актерам, а композитор Сергей Прокофьев сочинил музыкальную сказку «Петя и волк».
В 1936 году театр переехал в великолепный старинный особняк на Театральной площади, где существует и поныне. Дом когда-то принадлежал герою Отечественной войны 1812 года Константину Марковичу Полторацкому. Портрет генерал-майора работы Джорджа Доу висит в Военной галерее Зимнего дворца.
Блестящий офицер Полторацкий храбро сражался и с турками, и с французами. Десятого февраля 1814 года в битве при Шампобере, в которой тридцатитысячная армия неприятеля сражалась с малочисленным русским корпусом генерала Олсуфьева, раненный в штыковом бою, вместе с командующим он попал в плен к французам.