«Звери рейха. Образы животных и немецкая пропаганда»
Как евгеника определила облик немецкой овчарки
На примере животных хорошо видно, как глубоко идеология укрепилась в повседневной жизни нацистской Германии. Разделение всякой (не только человеческой) жизни на полезную и не имеющую ценности нашло отражение в отношении нацистов к домашним кошкам, лошадям, свиньям, гусеницам шелкопряда и многим другим. В книге «Звери рейха. Образы животных и немецкая пропаганда» (издательство «АСТ»), переведенной на русский язык Мариной Васильевой, историк и журналист Ян Монхаупт рассказывает, какую роль они играли при национал-социализме в политике, науке, экономике и образовании. Предлагаем вам ознакомиться с фрагментом о том, как селекция немецких овчарок перекликалась с настроениями общества.
Порода ротмистра
Неизвестно, когда это точно произошло, но где-то между 40-м и 15-м тысячелетиями до нашей эры люди и волки подружились. Вероятно, скопившиеся отбросы и остатки пищи поначалу привлекли наименее пугливых особей. Несмотря на единичные случаи, когда люди оставляли у себя осиротевших волчат и выращивали их, сперва инициатива, по-видимому, исходила от волков. И поскольку как волки, так и люди живут тесными семейными сообществами, им нетрудно было приспособиться друг к другу. С течением времени прирученные волки стали собаками, а прежние кочующие охотники — оседлыми поселенцами. Примерно столько же лет насчитывают и некоторые породы собак: происхождение сенбернара и колли корнями уходит в Средние века, а португальская водяная собака еще в ранней Античности помогала морякам ловить на Атлантическом побережье рыбу.
В отличие от них немецкая овчарка, можно сказать, совсем юная и не сильно старше своего фанатичного поклонника. Лишь в 1921 году, когда 12-летний Адольф Гитлер посещал реальное училище в Линце, некий Макс фон Штефаниц впервые установил отличительные признаки данной породы в своем труде «Немецкая овчарка в описании с иллюстрациями» (Der Deutsche Schäferhund in Wort und Bild).
О собаке сам фон Штефаниц узнал совершенно случайно несколько лет назад. Он довольно рано заинтересовался животными и хотел стать фермером, но позже уступил желанию матери и выбрал военную карьеру кавалериста. Не считая домашнего попугая, долгое время единственными животными, с которыми он имел дело, были армейские лошади, пока в середине 1890-х годов не произошло судьбоносное событие. Во время боевого учения фон Штефаниц заметил в долине Рейна пастуха, сгонявшего с помощью собак овечье стадо. С удивлением он наблюдал, как мужчина управляет собаками лишь с помощью жестов и голоса. Взаимодействие человека и животного напомнило ему военные учения и настолько восхитило, что он решил посвятить себя овчаркам. Более того, он хотел вывести породу собак, которая объединяла бы в себе добродетели прусского солдата: верность, храбрость, упорство, усердие и послушание. Кроме того, собака должна была выглядеть наиболее «волкоподобной» и быть похожей на то, что фон Штефаниц и его современники подразумевали под «германской прасобакой».
На рубеже веков в различных провинциях Германской империи существовало множество вариантов1 пород пастушьих собак, которые сильно различались окрасом, конституцией, размером и не представляли собой единую картину породы. Однако фон Штефаниц был убежден, что во всех этих собаках скрываются «родственники общей, широко распространенной породы», которая берет свое происхождение в бронзовом веке. Отбирая правильных племенных животных и выбраковывая все «больное», он надеялся вновь выявить ее.
1Под вариантом породы подразумеваются те животные в пределах породы, которые очень схожи между собой в определенных чертах.
С данной целью в 1897 году фон Штефаниц приобрел суку. Через год у одного разводчика во Франкфурте-на-Майне он нашел крупного трехлетнего кобеля добрых 60 сантиметров в холке, полностью соответствующего его представлениям. «С крепким сильным костяком, красивыми линиями и благородной формой головы, строение поджарое и мускулистое, собака целиком как натянутый нерв», — восторгался фон Штефаниц. В описании «сущности» собаки он выразил характерное для его времени понимание власти: «Чудесна в своей ластящейся верности хозяину, но по отношению к остальным — грубая властолюбивая натура».