Совестливый пророк. Как Солженицын предвидел будущее России
Александр Солженицын, столетие которого сегодня отмечают в мире, сыграл важнейшую роль не только в литературе, но и — отчасти вопреки собственному желанию — в общественной жизни страны. Во многом оставшись непонятым, он в то же время стал одной из главных фигур ХХ века
Александр Солженицын прожил очень долгую жизнь. Родился он еще во вполне традиционном обществе, хотя и взбаламученном революцией, как раз в начале разгоравшейся Гражданской войны. Скончался же спустя 90 лет, в эпоху Интернета, когда Россия начала приходить в себя после новейших потрясений. За свою долгую жизнь ему так и не довелось увидеть родную страну живущей в довольстве. В этом смысле биография Солженицына словно представляет судьбу России — на его веку сменилось три поколения, а счастья все не было.
Переплетение имени писателя со страной понятно: Солженицын с 18 лет был увлечен идеей художественного осознания истории России в XX веке. Замысел повести «Люби революцию» после перенесенных им испытаний перерос в «Красное колесо». Попутно изменились и взгляды автора — от юношеских просоветских до яро- антикоммунистических в зрелые годы. Из неверующего он стал православным.
Творчество как «искусство для искусства» не интересовало Солженицына. В основе его книг всегда лежала большая идея. Однако, парадоксальным образом, он стал последним великим русским писателем, если понимать под этим соответствующий статус и положение в отечественной культуре. Солженицыну довелось увидеть падение жанра. Сегодня невозможно представить «великого писателя», чьи мысли и слова так же воздействовали бы на общество, как книги Льва Толстого или Александра Солженицына. Таланты есть, но внимания к ним нет.
Этим и объясняется то, что главный труд Солженицына — роман «Красное колесо», достойный стоять в одном ряду с такими эпопеями как «В поисках утраченного времени» Марселя Пруста или «Человеком без свойств» Роберта Музиля — оказался не прочитанным Россией. Это уже было никому не интересно. И недаром Солженицына иные упорно записывают в публицисты или в авторы одной темы, будучи неспособными распознать его художественный талант.