Точки зрения: почему мы не видим себя такими, какие мы есть
Зеркало, селфи, фотографии, самоисследование… Мы ищем себя в отражении или в размышлениях о себе. Но этот поиск часто оставляет нас неудовлетворенными. Что-то мешает взглянуть на себя объективно...
Можно смело утверждать: среди нас мало найдется тех, кто полностью доволен собой, тем более своей внешностью. Практически каждый, будь то мужчина или женщина, хотел бы что-то исправить: стать уверенней или веселей, иметь вьющиеся волосы вместо прямых и наоборот, сделать ноги длиннее, плечи шире... Особенно остро мы переживаем несовершенство, реальное или мнимое, в юности. «Я был стыдлив от природы, но стыдливость моя еще увеличивалась убеждением в моей уродливости. А я убежден, что ничто не имеет такого разительного влияния на направление человека, как наружность его, и не только самая наружность, сколько убеждение в привлекательности или непривлекательности ее», – описывает свое состояние Лев Толстой во второй части автобиографической трилогии «Детство. Отрочество. Юность». Со временем острота этих страданий притупляется, но покидают ли они нас окончательно? Непохоже: иначе улучшающие внешность фотофильтры не были бы так популярны. Как и пластическая хирургия.
Мы не видим себя такими, как есть, и поэтому нуждаемся в утверждении «Я» через других.
Мы всегда субъективны
Насколько объективно мы способны воспринимать себя? Можем ли мы увидеть себя со стороны, как видим внешний объект? Казалось бы, мы знаем себя лучше всех. Однако взглянуть на себя беспристрастно – задача практически непосильная. В наше восприятие вносят искажения проекции, комплексы, пережитые в детстве травмы. Наше «Я» не единообразно. «Эго – это всегда альтер эго. Даже если я представляю себя «мной», я навсегда разделен с собой самим», – утверждает психоаналитик Жак Лакан в своих «Эссе»1. – Взаимодействуя с собой, мы неизбежно переживаем расщепление. Яркий пример – ситуация, когда страдающий болезнью Альцгеймера ведет диалоги с собой в уверенности, что перед ним другой собеседник. Еще в начале XX века невролог и психолог Поль Солье (Paul Sollier) писал, что некоторые молодые женщины во время истерических приступов переставали видеть себя в зеркале. Сейчас психоанализ трактует это как защитный механизм – отказ от контакта с реальностью.
Некоторые нервные расстройства способны изменять наше сознание до такой степени, что у больного возникает сомнение в собственном существовании или он чувствует себя заложником, запертым в чуждом теле.
Такие искажения восприятия – результат болезни или большого потрясения. Но и привычное нам, более или менее устойчивое самовосприятие – это ментальная конструкция, сочинение нашего ума. Точно так же ментальной конструкцией является отражение в зеркале. Это не физическое явление, которое мы можем пощупать, а проекция сознания, у которой есть своя история.
1. Jacques-Marie-Émile Lacan Points essais (Le Seuil, 1975).
Самый первый взгляд
Наше «настоящее» тело – это не биологическое, объективное тело, с которым имеет дело медицина, а то представление, которое сложилось под влиянием слов и взглядов первых взрослых, которые заботились о нас. «В какой-то момент младенец смотрит вокруг. И в первую очередь – на лицо своей матери. Он видит, что она смотрит на него. Он считывает, кем он является для нее. И он делает вывод, что когда он смотрит, он видим. А значит, он существует», – писал детский психолог Дональд Винникотт