«Мы думали, это весна». Стоит ли надеяться на либерализацию режима
Тактические отступления власти в ее противостоянии с обществом — «дело Голунова», смягчение приговоров по событиям лета в Москве — вызвали у определенной части этого самого общества надежду на то, что в преддверии «транзита власти» режим будет и дальше «раскручивать гайки». Но так ли это на самом деле?
Хотя протесты лета 2019 года уже стали достоянием истории, обсуждение их последствий продолжается до сих пор, причем многие комментаторы пытаются найти в шагах Кремля то порицание московской мэрии за ее излишнюю «негибкость», то элементы «либерализации» режима, за которые выдается смягчение либо отмена наказания отдельным фигурантам «московского дела». На мой взгляд, последнее выглядит образчиком удивительной наивности и в целом вписывается в подхваченное недовольной путинской политикой публикой обсуждение «большого транзита» — идеи, явно вброшенной с самого политического «верха».
Я не буду сейчас говорить ни о том, что замена трех с половиной лет колонии на один год условного срока человеку, не совершавшему никакого преступления, вряд ли может трактоваться как «либерализация»; ни о том, что формируется качественно новое путинское know how финансового давления на оппонентов, как мы видим это и на примере «дела ФБК», и в случае исков к участникам московских митингов; ни о массе сфабрикованных дел, по которым в разных частях страны активистам присуждаются реальные тюремные сроки. Я хочу обратить внимание на один очевидный факт: с самого своего прихода к власти Путин подтверждает, что создававшаяся им система не хочет (а скорее всего, не умеет) «сдавать назад» и перестраиваться ради повышения собственных гибкости и эффективности.
Любое сравнение случившегося по итогам московских протестов 2019 года с происходившим зимой 2011/12 годов показывает, что режим стал намного менее (а не более) либеральным. Сегодня не приходится надеяться на какой-либо диалог между властью и несогласными; смягчение условий допуска к выборам, которое было стремительно реализовано восемь лет назад, даже не стоит на повестке дня; приближающиеся думские выборы 2021 года в очередной раз будут проведены по новым правилам, еще более выгодным Кремлю. На мой взгляд, наиболее значимым трендом 2016–2019 годов стала консолидация режима в условиях существенного снижения жизненного уровня населения и отсутствия каких-либо перспектив экономического роста — именно то, что представлялось практически невероятным всего лишь несколько лет назад. Вряд ли сегодня кого-то могут обмануть цифры «всенародной поддержки» президента — они столь же репрезентативны, как и доля авиапассажиров, пользовавшихся в советские времена услугами «Аэрофлота». Путин давно перестал быть кумиром масс, однако является единственной символической фигурой, которая еще может сфокусировать на себе общественное внимание. Лишившись ее, система неминуемо подпишет себе смертный приговор.