«Мы боремся с инфляцией ценой экономического роста»
Заместитель генерального директора, руководитель направления анализа и прогнозирования развития отраслей реального сектора Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Владимир Сальников — о состоянии экономики, промышленности и инвестиций
Главным вопросом — можно ли говорить о начале рецессии в России — мы подведем итог нашей беседе. Начать же предлагаю с промышленного производства. Из последних данных следует, что оно не просто стагнирует, а уже начало снижаться.
— В последние месяцы индекс промпроизводства у нас очень сильно просел. По данным Росстата, в декабре 2024 года был рост на 8,2 процента к соответствующему периоду 2023-го, в январе этого года рост на 2,2 процента, в феврале на 0,2 процента, в марте на 0,8 процента. Это означает, что по тренду (в сопоставимых ценах с сезонной коррекцией. — «Монокль») мы в первом квартале относительно четвертого довольно существенно просели.
В декабре 2024 года был очень большой скачок, связанный с тем, что в последние годы на декабрь приходится значительная, причем увеличивающаяся, часть промышленного производства. Поэтому в последующие месяцы тренд показывает снижение. Из-за этого в целом ситуация сейчас не очень определенная: мы видим провал в январе, потом очень небольшой отскок, но уже до значительно меньшего уровня, чем в декабре. Такая неустойчивая динамика связана с секторами, где преобладают производства оборонно-промышленного комплекса.
Если же смотреть на сектора с чисто гражданской продукцией, то там тенденцию видно гораздо лучше: скачков там нет, и четко видно, что от стагнации мы перешли к снижению. Причем в состоянии стагнации мы пребывали примерно с середины 2023 года, а сейчас начали ощутимо снижаться. В марте мы достигли минимального с начала 2023 года значения. Уже можно констатировать, что по крайней мере по гражданской продукции первый квартал 2025 года — это первый квартал ощутимого снижения выпуска, если смотреть с устранением сезонности.
— Что привело нас к такому развитию событий?
— Это было ожидаемо: драйверы роста постепенно ослабевали, ограничения нарастали, а денежно-кредитная политика последнего времени стала триггером, который запустил сжатие спроса. Сжатие спроса, как легко можно было спрогнозировать, начало сказываться уже и на динамике производства.
— Как ситуация различается по отраслям? Остались ли еще островки роста?
— Растущих секторов в гражданском сегменте уже практически не осталось. Рост продолжается только в химии и фармацевтике. Однако и там он, хотя все еще ощутимый, но неравномерный. Причем в фармацевтике речь идет не только о производстве для нужд СВО, а о процессах импортозамещения. Прежде всего идет рост производства фармацевтических субстанций — этот сегмент за последние полтора года кратно нарастил объемы производства. В других сегментах фармацевтической отрасли рост тоже наблюдается, хоть и не такой значительный.
Довольно бодрый рост наблюдается в производстве средств защиты растений и в целом в агрохимии. Основные химические производства, в частности производство удобрений, тоже растут, но не так активно. Там потенциальный рост пока сдерживается нехваткой экспортной инфраструктуры. Впрочем, инфраструктура постепенно строится. Сроки постоянно сдвигались, но как раз в 2025 году объекты должны будут вводиться в эксплуатацию, и дальше в этом сегменте можно ожидать роста. Наши удобрения на мировом рынке вполне конкурентоспособны.
Это единственные сегменты, где рост еще сохраняется. В остальных его нет. Даже пищевая промышленность, которая все эти годы росла медленно, но верно, во второй половине 2024 года очень сильно затормозила, а в начале 2025-го даже немного снизилась. С одной стороны, сказалось насыщение рынков, а с другой — не очень хороший урожай прошлого года. Его переработка происходит в конце года и даже в начале следующего, то есть как раз сейчас. Видимо, нельзя сбрасывать со счетов и монопольные эффекты, из-за чего рост номинальных доходов приводит не столько к увеличению предложения, сколько к росту цен (вспомним, что продовольственная инфляция у нас наиболее быстрая). Прошлый год также отметился рекордно низким уловом лососевых рыб. Это произошло не только у нас, но и в мире в целом. И это тоже сказалось на пищевой промышленности.
— А что у нас со средствами производства, то есть с машинами и оборудованием?
— Раньше ситуация по ним была не очень хорошей. Небольшой рост в рамках «поверхностного импортозамещения» отмечен в 2023 году, но и он в 2024-м прекратился. В начале этого года мы уже видим снижение производства машин и оборудования, хоть и небольшое.
Что касается производства автотранспортных средств, то после сильного провала в 2022 году шло восстановление, которое прекратилось в 2024-м, а в начале 2025-го уже началось снижение. С одной стороны, это связано с охлаждения спроса из-за денежно-кредитной политики ЦБ, которая препятствует использованию кредита для покупок. С другой — была очень сложная история с повышением утильсбора. Информация о повышении этого сбора стимулировала крупный завоз импортной техники. И в конце прошлого года скопились запасы, которые давят на рынок. Все это привело к снижению производства в этом сегменте. Причем это затронуло не только автопром, но и производство гражданской спецтехники.