Там в саду при долине
Ландшафтная архитектура Арабеллы Леннокс-Бойд — это рай, созданный руками женщины. «Татлер» съездил в поместье Гресгарт, чтобы понюхать цветы и задать леди пару вопросов.
Арабелла Леннокс-Бойд — безупречно элегантная, с мягким, почти неслышным голосом — создала более восьмисот садов для самых блестящих любителей растений: Стинга, шестого герцога Вестминстерского, бельгийской королевы Паолы, Ротшильдов и половины титулованных европейских семейств. Собственный титул восьмидесятитрехлетней женщины звучит как «достопочтимая леди», и манера поведения у нее грозная, практически королевская — в ее присутствии хочется держать спину ровно. «Растения образуют с человеком связь, которая, как бечевка, не дает ему рассыпаться», — объясняет она, сидя в кашемировом джемпере цвета бургундского в своей залитой светом гостиной в Ланкашире, и лучи отражаются в золотых серьгах-кольцах.
Если очень сильно прислушаться, заметишь итальянский акцент. Арабелла объясняет его тем, что росла «на вершине холма» около Рима. Родилась в 1938 году в аристократической семье. Выросла перфекционистом, который все делает по плану, — не почивая на лаврах, которыми ее на протяжении пятидесяти лет приветствовали, когда она возвращалась из приключения в очередном саду заказчика. Она настаивает, что «природа сильнее человека, поэтому надо развивать в себе скромность». Слушать, как она рассказывает о своей карьере, — огромное удовольствие, хотя «карьера» не совсем точное в данном случае слово. Страсть? Тоже не то. Так рассказывают только о любви всей своей жизни.
Арабелла очень подробно говорит о садах, которые сделали ей имя. Всем известно, что она слова лишнего не скажет о своих клиентах, но глаза у нее каждый раз вспыхивают при упоминании имен, тем более что со многими у нее «сложились очень тесные отношения». Трудно определить, в чем именно заключается очарование ее искусства. В итальянском формализме, классической симметрии, масштабах — в комбинации с английским романтизмом? Чтобы понять эстетику, которая привлекла к садоводству сердца и умы рок-звезд, особ королевских кровей и просто очень состоятельных людей, надо кое-что понять о личности их паркового архитектора.
Арабелла Паризи выросла на апеннинских холмах в палаццо Паризи, замке XV века, окруженном дубами и оливами. Она говорит, что оливковое дерево до сих пор «больше всего трогает душу». Английский для нее родной язык, спасибо за это няне-англичанке, которую на время Второй мировой войны спрятали в Ватикане. В Англию девушка впервые приехала в 1952 году, в четырнадцать лет, вместе с подругой по швейцарской школе. Приехала — и мгновенно влюбилась в романтику сельских пейзажей.
Когда закончился ее первый брак — с Филиппом Лаклошем де Валломбрезом, сыном Натали Волпи, контессы ди Мизурата, — Арабелла повела корабль своей судьбы в Лондон, с дочерью Доминик на буксире. На дворе во всей красе стояли шестидесятые. Для римской девушки, которая планировала всю жизнь стабильно быть замужем, рожать детей и, возможно, делать что-нибудь в области юриспруденции, это был резкий поворот. Но она, по собственному признанию, «способна на бунт», и перемены оказались к лучшему.