TatlerМать и дитя

Рожденные революцией

Если раньше о суррогатном материнстве мы говорили шепотом и не на званом обеде, то теперь храбро повышаем голос. Запрос на услуги «третьей стороны» — большой тренд.

Текст: Дарья Кузнецова

«Спа­си­бо, что так быст­ро пе­ре­зво­ни­ли!» — при­вет­ствую я Та­тья­ну Гур­скую, глав­вра­ча мед­цен­тра «На­след­ни­ки», ко­то­рой мень­ше ми­ну­ты на­зад от­пра­ви­ла прось­бу об ин­тер­вью. «Да что вы, я на свя­зи два­дцать че­ты­ре ча­са в сут­ки!» — вос­кли­ца­ет док­тор на­ук. Та­тья­на Юрьев­на не вы­пус­ка­ет те­ле­фон из рук да­же но­чью: ее па­ци­ент­ки ох ка­кие мни­тель­ные. Кто-то го­да­ми ждал на­ступ­ле­ния бе­ре­мен­но­сти и вздра­ги­ва­ет от каж­до­го уко­ла в бо­ку, а кто-то жи­вет под гне­том ги­пе­ро­твет­ствен­но­сти: ведь внут­ри — чу­жой ре­бе­нок.

Спе­ци­а­ли­за­ция цен­тра — ЭКО, а его со­вла­де­ли­ца — ос­но­ва­тель­ни­ца се­ти World Class Оль­га Слуц­кер, ко­то­рая лич­но об­ра­ща­лась к услу­гам сур­ро­гат­ной ма­мы. За шесть лет ра­бо­ты «На­след­ни­ков» ко­ли­че­ство за­про­сов на сур­ро­гат­ных ма­те­рей вы­рос­ло в три ра­за. При­чин две. Во-пер­вых, мы ста­ли слиш­ком позд­но за­ду­мы­вать­ся о де­тях: ес­ли рань­ше сред­ний воз­раст об­ра­ще­ний был трид­цать шесть лет, то те­перь — трид­цать де­вять. По мне­нию ре­про­дук­то­ло­гов, это ко­лос­саль­ная раз­ни­ца. Во-вто­рых, сур­ро­гат­ные ма­те­ри уже не ка­жут­ся по­тен­ци­аль­ным ро­ди­те­лям ино­пла­не­тя­на­ми. Вот толь­ко про­све­ти­тель­скую ра­бо­ту по ча­сти «уфо­ло­гии» бе­рет на се­бя не го­су­дар­ство, а са­ра­фан­ное ра­дио.

Пе­ви­ца Ми­ран­да Ми­ри­а­на­шви­ли, лю­би­ми­ца мос­ков­ско­го све­та, при­ни­ма­ет ме­ня у се­бя в Ска­терт­ном пе­ре­ул­ке и уго­ща­ет ко­фе с чур­чхе­лой, ко­то­рую вче­ра при­вез­ла из Гру­зии. В Москве она бы­ва­ет ред­ко: ее ма­лы­шам Ива­ну и Ме­ла­нье, ко­то­рых вы­но­си­ла сур­ро­гат­ная мать, в Тби­ли­си воль­нее и ком­форт­нее. «Да, это очень ин­тим­ная те­ма, — со­гла­ша­ет­ся со­ро­ка­че­ты­рех­лет­няя ис­пол­ни­тель­ни­ца ро­ман­сов. — Но уж очень ваш жур­нал люб­лю. И на­де­юсь, моя ис­то­рия по­мо­жет ко­му-то при­нять ре­ше­ние. Осо­бен­но тем, у ко­го оста­лось не­мно­го вре­ме­ни для ко­ле­ба­ний».

За де­тей Ми­ран­да бо­ро­лась пят­на­дцать лет. Де­ла­ла ЭКО в Мюн­хе­не у зна­ме­ни­то­го док­то­ра Клау­са Фид­ле­ра в Kinderwunsch Centrum, но ни один из че­ты­рех эм­бри­о­нов ка­те­го­рии А — луч­ших из луч­ших — не при­жил­ся. По­том по­еха­ла на Свя­тую зем­лю, но и там, у из­ра­иль­ской звез­ды ре­про­дук­то­ло­гии Эли Ге­вы, при­ни­ма­ю­ще­го в гос­пи­та­ле Assuta, ее по­стиг­ла не­уда­ча. «У ме­ня яр­кая, на­сы­щен­ная жизнь, и я не из тех, кто за­мы­ка­ет­ся на инъ­ек­ци­ях, гор­мо­нах, ги­не­ко­ло­гах и фол­ли­ку­лах. Я про­сто де­ла­ла все воз­мож­ное. Удив­ля­ла го­стей Зальц­бург­ско­го фе­сти­ва­ля, за­ди­рая в дам­ской ком­на­те ве­чер­нее пла­тье и об­ка­лы­вая се­бя гор­мо­на­ми, а од­на­жды, ко­гда шпри­цы уви­де­ла стю­ар­дес­са, из-за ме­ня чуть не по­са­ди­ли са­мо­лет. Вся­кое бы­ва­ло, но я не пре­вра­ща­ла это в дра­му. Пом­ню, жда­ла в го­сти во­семь­де­сят че­ло­век, а тут при­шел от­чет об оче­ред­ной не­уда­че. Пол­дня про­ры­да­ла, а ве­че­ром на­де­ла крас­ное пла­тье с ву­а­лью и раз­вле­ка­ла дру­зей. Ну а как по-дру­го­му? Нель­зя се­бя раз­ру­шать. Моя чаш­ка все­гда на­по­ло­ви­ну пол­на».

А по­том пе­ви­ца по­ле­те­ла в Тби­ли­си, где ее близ­кая по­дру­га — ги­не­ко­лог ре­ши­ла не де­ли­кат­ни­чать: «Что ты ду­рью ма­ешь­ся, возь­ми сур­ро­гат­ную мать». Ми­ран­да лишь ру­ка­ми всплес­ну­ла: «Слу­шай, я здо­ро­вая со­ро­ка­лет­няя жен­щи­на, спор­том за­ни­ма­юсь, да и вра­чи го­во­рят, у ме­ня нет ни­ка­ких про­блем…» — «До­ро­гая, ес­ли столь­ко раз не по­лу­чи­лось, зна­чит, ты не при­ни­ма­ешь свой плод». И Ми­ри­а­на­шви­ли ста­ла ду­мать.

«Обыч­но бо­ят­ся сур­ро­гат­ных мам, а на са­мом де­ле ку­да боль­ше про­блем бы­ва­ет с са­ми­ми за­каз­чи­ка­ми, — рас­ска­зы­ва­ет Юлия Воз­не­сен­ская, ру­ко­во­ди­тель Кли­ни­ки ре­про­дук­тив­ной и пре­на­таль­ной ме­ди­ци­ны ЕМС. — По­па­да­ют­ся па­ры, ко­то­рые от­но­сят­ся к этой про­грам­ме как к ипо­те­ке: по­стро­и­ли дом, ку­пи­ли со­ба­ку, взя­ли сур­ро­гат­ную ма­му… А по­том раз­ве­лись и пе­ре­ду­ма­ли». По­это­му с по­тен­ци­аль­ны­ми ро­ди­те­ля­ми юри­сты раз­го­ва­ри­ва­ют не мень­ше, чем с жен­щи­на­ми, ре­шив­ши­ми по­пра­вить ма­те­ри­аль­ное по­ло­же­ние та­ким не­три­ви­аль­ным пу­тем. «Слу­чаи мо­шен­ни­че­ства, ко­то­рые рас­кру­чи­ва­ют­ся в ме­диа, — это ре­зуль­та­ты не­чет­ких фор­му­ли­ро­вок до­го­во­ров, — про­дол­жа­ет Юлия. — Па­ци­ен­ты долж­ны про­счи­тать каж­дый шаг: и свой, и сур­ро­гат­ной ма­мы. Вот ко­гда каж­дая из сто­рон по­ни­ма­ет свою от­вет­ствен­ность, все за­кан­чи­ва­ет­ся хо­ро­шо».

Со­ро­ка­се­ми­лет­ний фи­нан­сист Свет­ла­на — че­ло­век во всех смыс­лах от­вет­ствен­ный. Спу­стя го­ды по­сле смер­ти му­жа она встре­ти­ла че­ло­ве­ка, с ко­то­рым сно­ва за­хо­те­ла со­здать се­мью. «У нас обо­их уже бы­ли взрос­лые де­ти, но очень хо­те­лось об­ще­го, — рас­ска­зы­ва­ет она. — За­бе­ре­ме­неть есте­ствен­ным пу­тем не по­лу­ча­лось, и я ре­ши­лась сде­лать ЭКО в На­уч­ном цен­тре аку­шер­ства, ги­не­ко­ло­гии и пе­ри­на­то­ло­гии име­ни В. И. Ку­ла­ко­ва». Сти­му­ля­цию яич­ни­ков ор­га­низм жен­щи­ны не при­нял: по­яви­лась ми­о­ма мат­ки и встал во­прос, смо­жет ли Све­та в прин­ци­пе вы­но­сить ре­бен­ка. Но да­же по­сле трех пе­ре­но­сов эм­бри­о­нов бе­ре­мен­ность так и не на­сту­пи­ла.