TatlerСтиль жизни

Между нами

Пьет — зна­чит любит

История о том, как адво­кат Добро­вин­ский по­мог жен­щине раз­ве­стись са­мым есте­ствен­ным образом.

Александр Добровинский

Адвокат, гро­за од­них, спа­си­тель дру­гих, кол­лек­ци­о­нер, гур­ман, дам­ский угод­ник. А с на­шей лег­кой руки еще и писатель.

В со­тый раз я рас­стег­нул изящ­ный ко­жа­ный фу­тляр и до­стал часы. Послед­няя по­куп­ка для кол­лек­ци­о­не­ра — это по­след­няя лю­бовь. Вернее, лю­бов­ни­ца. Снача­ла ты к ней при­смат­ри­ва­ешь­ся, хо­дишь во­круг, ино­гда спра­ши­ва­ешь мне­ние дру­зей, спе­ци­а­ли­стов, при­це­ни­ва­ешь­ся, по­том по­ку­па­ешь, и вот у тебя на­ста­ет вре­мя для на­сла­жде­ний: вер­ти в ру­ках, тро­гай, укла­ды­вай, ню­хай, смот­ри, изу­чай! До сле­ду­ю­щей люб­ви. Дом, дача и офис пря­мо то­нут в раз­ных штуч­ках и дрюч­ках. От фар­фо­ра и опи­ум­ных тру­бок до эро­ти­ки и живописи.

Правда, кол­лек­ции ча­сов у меня не было ни­ко­гда. Так, штук два­дцать раз­ных вы­пенд­реж­ных ме­ха­низ­мов ле­жат и ждут сво­е­го часа. Но эти… Нельзя ска­зать, чтобы я за ними го­нял­ся. Просто бес­смыс­лен­но ис­кать то, что ни­кто ни­ко­гда не ви­дел. «Шедевр — он и есть ше­девр, — го­во­рил де­душ­ка, гла­дя пя­ти­лет­не­го меня по го­ло­ве. — Сделан в од­ном экземпляре!»

— Вы адво­кат Добровинский?
— Да. Я та­кое слово.
Диалог про­хо­дил в го­сти­ни­це Four Seasons, и во­прос при­над­ле­жал даме сред­них лет в пло­хо вы­тер­тых глаз­ных ту­ше­под­те­ках. Женщи­на пре­рва­ла сра­зу два про­цес­са: раз­гля­ды­ва­ние вче­раш­ней по­куп­ки на Sotheby’s и по­гло­ще­ние бу­ло­чек-ско­нов с клуб­нич­ным ва­ре­ньем и шам­пан­ским впе­ре­меж­ку с чаем.

Глубо­ких и по­зи­тив­ных чувств незна­ком­ка в моей душе не зажгла.
— Я могу при­сесть? — Не до­жи­да­ясь от­ве­та, дама села на­про­тив меня и зарыдала.
— Помоги­те мне, Александр. Мои лон­дон­ские адво­ка­ты меня толь­ко что вы­гна­ли из офиса.

Дальше шло непо­нят­ное ше­бур­ша­ние слов и сле­зы. Всхли­пы, но­со­вой пла­ток, но­вые сле­ды чер­ной ту­шен­ки на ску­лах, мое шам­пан­ское без раз­ре­ше­ния хо­зя­и­на и опять слезы.
— Прости­те. Я сей­час при­ду. Я в туа­лет. Приве­ду себя в по­ря­док и вернусь.

Я за­ка­зал еще один бо­кал шам­пан­ско­го, вер­нул часы на стол и сно­ва за­ду­мал­ся: «Прежде все­го надо по­нять, за­чем я их вче­ра ку­пил?» Это был пер­вый и до­воль­но важ­ный во­прос. И вто­рой: «Мне уже пред­ло­жи­ли их про­дать ров­но в три раза до­ро­же». И? «И да?» или «И нет?», как ска­за­ли бы в лю­би­мой Одессе. К кон­цу дня я обе­щал от­ве­тить на пред­ло­же­ние о про­да­же, вы­дав что-то внят­ное. Какой же вче­ра был гвалт на Бонд-стрит, ко­гда пан­те­ров­ский брас­ле­тик (и так оце­нен­ный в пол­то­ра мил­ли­о­на евро, что, на мой взгляд, чи­стые ку-ку и наг­лость) от­ле­тел за пять ми­нут тор­гов в чьи-то неж­ные ру­чон­ки за семь мил­ли­о­нов фун­тов с ко­пей­ка­ми! Что было в зале! Мама мия и папа Пия! Все орут, зво­нят и пи­щат. Кто-то что-то об­суж­да­ет в го­лос через два ряда. Давно та­ко­го не ви­дел. И толь­ко невоз­му­ти­мый ан­глий­ский от­мо­роз-аук­ци­о­нист про­дол­жал гнать свою про­да­жу. Часики шли ло­том сра­зу по­сле глав­но­го лон­дон­ско­го шухе­ра. И тут мне при­шел шанс: я ку­пил по стар­то­вой оцен­ке. Любимая аук­ци­он­ная ком­би­на­ция лю­дей моей национальности.

— А вот и я. Извини­те. Мне очень нуж­но было. Вы зна­е­те, ко­гда я вол­ну­юсь, я ча­сто хожу в туа­лет. Теперь я успо­ко­и­лась и могу все тол­ком вам рассказать.
— Да-да. Я про­сто за­ждал­ся. У меня в Москве есть близ­кая по­дру­га Джесси­ка. Из Йоркши­ра, не так да­ле­ко от­сю­да. Вот и у нее в про­шлом году был ци­стит. Так что я при­вык. Как все про­шло в туа­ле­те? Рези? Выделе­ния? Можете рас­ска­зать: де­душ­ка и мама меч­та­ли, чтобы я стал гинекологом.

Она дей­ство­ва­ла мне на нер­вы со страш­ной си­лой, и я, ка­жет­ся, по­ни­мал мест­ных кол­лег, ко­то­рые ее тур­ну­ли. Хотя бу­ду­щее по­ка­за­ло, что я же­сто­ко оши­бал­ся, со­вер­шен­но не по­до­зре­вая, что раз­го­ва­ри­ваю с по­во­ро­том сво­ей судь­бы. Но в тот мо­мент мне хо­те­лось остать­ся с ча­са­ми, бу­лоч­ка­ми и шампанским.
— Мы с му­жем, в смыс­ле — с быв­шим му­жем, точ­нее, с по­чти быв­шим му­жем, жи­вем в Лондоне уже де­сять лет. Он финан­сист, ча­сто ез­дит в Москву по де­лам. Триви­аль­ная ис­то­рия на­ча­лась три-че­ты­ре года на­зад. Стерва-офи­ци­ант­ка из Молда­вии. Делает ему та­кие вещи, на ко­то­рые я со­вер­шен­но не способна.

«С де­мо­кра­ти­за­ци­ей ми­не­та рус­ское вы­ра­же­ние «дать в зубы» при­об­ре­ло ка­кой-то вуль­гар­но все­по­гло­ща­ю­щий ха­рак­тер…» — по­ду­мал я меж­ду делом.
— Через год муж из­ме­нил­ся, как при при­во­ро­те. Он уси­лен­но на­чал го­то­вить­ся к раз­ры­ву со мной: все сред­ства были пе­ре­ве­де­ны в оф­шо­ры, дом пе­ре­пи­сан на траст. И ко­гда муж все это под­чи­стил, то по­дал здесь, в Лондоне, на раз­вод. Я при­шла к адво­ка­там. Начал­ся про­цесс. Денег это сто­ит кучу. А най­ти до­ка­за­тель­ства, что у него все есть, я не могу. Ничего не знаю. Он еще надо мной из­де­ва­ет­ся: мы же по-преж­не­му жи­вем в од­ном доме. И вот вче­ра… Можно я схо­жу в туа­лет? Я быстро.