Как Египет заработал на раскопки
Сто лет назад английский археолог Говард Картер открыл гробницу правителя восемнадцатого царского дома Египта фараона Тутанхамона. И сейчас эта гробница — под номером KV (Kings’ Valley) 62 — остается единственным не разграбленным погребением в Долине Царей.
Сложно себе представить человека, который не слышал бы о Тутанхамоне. Фараон приносит огромный доход стране, в которой он жил более трех с половиной тысяч лет назад.
Печальной участи других захоронений фараонов гробница KV 62 избежала по счастливой случайности: вход в нее был в более позднее время засыпан строительным мусором, поверх которого спустя еще некоторое время возвели хижины, где жили рабочие, вырубавшие и оформлявшие царские усыпальницы. Если бы не это, Тутанхамон был бы мало кому известен, кроме египтологов. Его правление под закат блистательной эпохи Восемнадцатой династии было малособытийным. Благодаря же тем сокровищам, которые Картер обнаружил в его погребении, юный правитель стал одним из символов Египта наряду с Суэцким каналом и пирамидой Хеопса.
Египтология в чужих руках
Случись открытие десятью годами ранее, и все великолепие амарнского искусства из гробницы Тутанхамона лежало бы в витринах Британского музея и Лувра. Но в 1922 году Египет получил формальную независимость от Великобритании, а новое правительство Египта запретило вывозить из страны находки из не разграбленных погребений; находки, сделанные на раскопках в Египте иностранными экспедициями, могли покинуть пределы страны лишь после партажа — «дележа» обнаруженных сокровищ начальником экспедиции и сотрудником Каирского музея. Приоритет отдавался национальному музею Египта.
Однако факт остается фактом — начиная с XIX века, когда в долине Нила появились первые экспедиции, и вплоть до настоящего времени большинство экспедиций, работающих в Египте, финансируются европейскими или американскими музеями или университетами и состоят по преимуществу из иностранцев. Египтяне в них представлены лишь инспектором службы древностей и землекопами.
Тотальное доминирование европейской (включая российскую) и американской египтологии в изучении древнего Египта и раскопках на территории страны пирамид в колониальную эпоху было понятно. Однако ситуация принципиально не изменилась и с обретением Египтом полной независимости в 1953 году. За тем исключением, что главой службы древностей Египта и директором Каирского музея отныне был не француз, а египтянин, а вывозить ценные находки из страны было запрещено.
Египтология и египетская археология были всецело в руках иностранцев. Молодая республика, во главе которой находился харизматичный лидер Гамаль Абдель Нассер, была занята строительством арабского социализма и Асуанской плотины, войной с бедностью и Израилем, а затем, уже при приемнике Насера Анваре Садате — строительством капитализма и отвоеванием потерянных земель. Денег на египтологию и археологию у страны, которой нужно было поддерживать статус регионального лидера, не было. Все деньги уходили на индустриализацию, содержание армии и чиновничьего аппарата.
Дорогие туристы
В 1990‑е годы казна Египта открыла еще один источник пополнения — массовый туризм.
Желающих побывать в стране пирамид было всегда предостаточно. Первоначально это были паломники, которые стремились посетить страну, где томились евреи, жил Иосиф Прекрасный, творил чудеса пророк Моисей, где нашло временное пристанище Святое семейство. Поток туристов хлынул в Египет в 1880‑е годы, когда компания Кука разработала туристические маршруты, построила гостиницы и купила пароходы для перевозки туристов по Нилу. Буржуа среднего достатка из закопченных углем европейских столиц могли себе позволить перенестись от повседневной рутины в обласканную солнцем страну, где все было пропитано восточной негой и сладострастием, а время незаметно текло за курением кальяна и питьем кофе. Особенно увеличилось число туристов после 1882 года, когда Египет стал фактически колонией Великобритании.
Подлинный расцвет массового туризма — это 1990‑е — 2000‑е годы, вплоть до «арабской весны». В это время отдых в стране пирамид, как пляжный, так и интеллектуальный (с посещением музеев и фараоновских памятников), становится второй по доходности статьей египетской экономики. Помимо дохода от платы судов за транзит через Суэцкий канал.
Пик посещаемости Египта туристами в начале 2000‑х совпадает с назначением на пост главы службы древностей Египта Захи Хавасса, обладавшего не только двумя научными степенями, полученными в Пенсильванском университете, но и недюжинной деловой хваткой. В бытность главным инспектором Гизы, где находятся Великие пирамиды, он сумел понять, что фараоновские древности — это раскрученный бренд, вернее, набор брендов (пирамида Хеопса, Эхнатон и Нефертити, Кинг Тут, Клеопатра), которые при правильном подходе могут приносить баснословную прибыль стране. Весь период его нахождения в должности главы службы древностей, а затем и министра по делам древностей был чередой ярких медиапроектов для дальнейшего продвижения этих брендов. National Geographic показывал всему миру, как доктор Хавасс с помощью хитроумных роботов исследовал внутренности Великой пирамиды, проводил компьютерную томографию царских мумий из Каирского музея с целью идентификации Нефертити или выяснения причины смерти юного Тутанхамона, как он искал могилу царицы Клеопатры в Тапосирис-Магна… Сейчас Захи Хавасс занят поисками гробницы знаменитого зодчего Имхотепа — строителя Ступенчатой пирамиды, усыпальницы фараона Третьей династии Древнего царства Джосера. Нет сомнений, что благодаря этим медиапроектам количество туристов, пожелавших поехать в Египет, многократно возросло. В том числе