Мой белый. Отрывок из новой книги Ксении Буржской
С белым цветом у старшеклассницы Жени связаны все самые теплые и добрые воспоминания: как обе ее мамы были вместе, как в жизни не было места измене и как на чистых белых листах можно было выразить свои чувства в стихах. «Сноб» публикует одну из глав новой книги Ксении Буржской
Писать
«Сегодня весь день думала о тебе. Решила сварить макароны, а на пачке зашифровано сообщение для меня. Там написано, что альденте — это внешняя готовность при твердой сердцевине внутри. Да это же про тебя!
Ты мой белый снег, мой тихий шепот, звук шагающих по земле часов, исчезающего времени, мой легкий выдох после трудного вдоха, глоток воды в момент ночной жажды, когда бежишь на кухню с тем единственным желанием — успеть замерзнуть, чтобы после так сладко и уютно отогреться под одеялом.
Твой белый халат. Помню тебя в нем еще в самом начале, когда ты проходила практику, и мы покупали отбеливатели — каждую неделю. И я говорила тебе: купи большую пачку, ну и что, что она дороже, все равно ведь она закончится, и придется покупать новую, так ведь выгоднее, ты не понимаешь что ли?
Ты целовала меня, смеялась, брала самый дорогой, но невыгодную маленькую пачку и говорила: глупая, большая все равно ведь не влезет под раковину в ванной, куда я ее поставлю, по-твоему? На пол? Ну уж нет.
Твоя эта аккуратность. Почему я по-прежнему представляю тебя в белом халате? Чаще ты надевала синие, фиолетовые, красные и цвета морской волны брючные костюмы из магазинов «Доктор плюс», иногда с большими вырезами, один край которого отклонялся сильнее из-за прицепленного к нему бейджа. Доктор В. А. Лисневич. Мой любимый доктор. Я знала, что пациенты заглядывают тебе в этот вырез, а потом присылают цветы, но ты говорила: это называется перенос. Они думают, что влюблены в меня, а на самом деле, просто передают ответственность.
Люди доверяют тебе свои жизни, как же им не влюбляться в тебя?
Это как в детстве влюбляются в эстрадного певца, страстно мечтают выйти за него замуж, целуют плакат на стене, — говорила ты. Кстати, это неприятное ощущение, когда целуешь плакат — стена холодная, и губы его — холодные и твердые, я знаю, я целовала. Но ведь он не человек даже, то есть, и любишь ты не человека, ты любишь что-то, что тебя наполняет. Как вода, как груши, как стейк, как музыка, как врач.