Культура как комплекс табу, или Почему воспитанные люди не сморкаются в занавеску
Почему мы не считаем возможным высморкаться в кофточку девушки, сидящей по соседству в консерватории? Да потому, что общество навязало нам самые разные запреты и табу. С какой целью оно это сделало и как теперь с этим жить (и куда сморкаться?!), мы тебе и расскажем.
Мы, конечно, всегда считали себя бунтарями, играющими против правил. Взрывать замшелые табу — это свежо, свободно и современно. Но при этом не стоит забывать, что когда-то важнейшим признаком гомо сапиенс было как раз придумывание всевозможных запретов, и дело это было увлекательное и полезное. Некоторые, впрочем, преданы этому занятию всей душой и сейчас.
Принтер не спит
Мизулина как-то заявила, что детский фильм-сказку «Хоббит» нужно запретить смотреть людям до 18 лет, потому что там пьют пиво, курят трубки и машут опасными колюще-режущими предметами. Эта новость обществом была воспринята чрезвычайно равнодушно. Депутатов в Думе 450 человек, и госпожа Мизулина еще не самая затейливая из них. Количество запретов, придуманных депутатами за последние годы, превысило вменяемые арифметические нормы. Хорошо, что еще не все они были приняты.
Нет ни единого занятия, которым можно было бы заниматься, не располагая большим количеством корвалола в нагрудном кармане: чего ни хватишься — ничего нельзя. Нельзя говорить, писать, усыновлять, носить, пить, курить, размещать, производить, ходить, ехать, останавливаться… Можно побиться об заклад, что во всем словаре обнаружится лишь парочка глаголов, на которые еще не успели привесить хотя бы один завалящий запретик.
Но при этом все равно находится мазохистская публика, которая искренне радуется все новым запретам, словно она их коллекционирует: «Правильно, так их! Нужно, чтоб порядок был. Чтобы нельзя было без справки, паранджи, намордника, двойной печати, благоволения небесной канцелярии и детского кресла, да!»
Давно уже известно, что определенная часть населения (в разных обществах, по оценкам группы социологов под руководством Теодора Адорно, ее процент колеблется в пределах от 30 до 60 процентов) любит закручивание гаек как искусство, даже если эти гайки закручиваются на их собственных хвостах. А остальную часть населения мучительно интересует: почему все-таки некоторым хорошо, когда «низзя»?
Почему люди любят запреты
Детские психологи — люди, которые много знают о человечестве в целом. Наблюдая поведение детей-аутистов, специалисты убедились, что большинство из них могут более или менее нормально функционировать лишь тогда, когда все события вокруг них происходят по одинаковому повторяющемуся ритуалу.
Вот чтобы сандалики были зеленые и стояли с севера на юг, а в утренней каше было ровно четырнадцать изюминок, иначе Вселенная пошатнется и небо упадет маленькому аутисту на голову. Но самое интересное то, что остальные дети, в общем, тоже предпочитают порядок, режим и регламент, хотя, глядя на них, об этом и трудно догадаться.
Любая няня подтвердит тебе, что лучший способ довести ребенка 1,5–5 лет до капризов, слез и истерики — это нарушить режим, переставить мебель в его комнате, накормить непривычной едой и позволить ему делать все, что в голову взбредет. Потому что маленькие дети чувствуют себя спокойнее и защищеннее, когда все вокруг происходит по привычным правилам.
Они любят, когда им по сто раз читают одни и те же книжки, они играют в одни и те же игры, они пересматривают любимые мультики, и радость узнавания знакомых событий для них куда важнее новых сюжетов и картинок. И лишь с возрастом они постепенно и осторожно учатся ценить новинки и пробовать привычные нормы на прочность.
Почему так происходит? Потому что тысячелетиями для нашего вида работало печальное, но почти непреложное правило: живой ребенок — послушный ребенок. Дитя, которое слепо копировало все действия взрослых и столь же слепо подчинялось запретам, выживало куда эффективнее, чем дитя, которое убегало всем назло в кусты и лопало там запрещенное волчье лыко, швыряясь шишками в осиные гнезда.
Культура — это комплекс табу, запрещающих все, что только можно, с оглядкой на здравый смысл, а иногда и наоборот
Чтобы выжить на нашей умеренно гостеприимной планете, необходимо строго соблюдать огромное количество запретов: не совать ноги в воду к крокодилам, не лизать ядовитых жаб, не падать вниз головой со скалы… Тысячи таких «не» охраняют твою безопасность, оставляя на твоей психике все новые зарубки.
Хуже того, и во мраке ночи и при свете дня таится множество других «не», о которых ты просто не знаешь, — сидят там, точат зубы и ждут, когда ты совершишь ошибку. И лучше всего жить, скукожившись, на маленьком, но безопасном клочке реальности, бесконечно повторяя те действия, в безвредности которых ты убежден опытом и знаниями.
Если думаешь, что лишь человек такой дурак, ты не прав. Все животные на этой планете — пленники ритуалов и привычек. Они ходят на водопой одними и теми же тропами, мигрируют привычными маршрутами, пасутся на одних и тех же полянах и шарахаются от всего незнакомого. Даже собиратели и хищники — скауты и разведчики по природе своей — строго придерживаются своих маршрутов и входят в новые комнаты или на новые участки на трясущихся лапах и прижав уши. Нет на свете существа более несвободного, чем дикое животное, навеки запертое в клетках правил и традиций, усвоенных им с молочных зубов.
Культура назло прогрессу
Рассуждая о зачатках культуры у перволюдей, антропологи всегда говорят о ритуале. Вот находится древний скелет, закопанный в скрюченном виде и посыпанный окаменевшей пыльцой; вот обглоданные кости животных свалены в определенное место для отходов; вот орудия, обработанные определенным образом — один и тот же способ от могилы к могилы, от стоянки к стоянке. Появление табу — священного запрета — первый признак стартовой религиозности. Появление канона — обязательной нормы — первый признак стартового искусства.
Современного человека изумляет, что в течение сотен, а иногда и тысяч лет в одной и той же местности производили бесконечно повторяющие друг друга горшочки — одинаковой формы и с идентичными узорами из отпечатков веревочек. Современному человеку непонятно, как можно сидеть за гончарным кругом и день за днем крутить одно и то же. А как же творчество, фантазия, поиск новых форм?