Коллекция. Караван историйИстория
Людмила Целиковская: «Мне надоело бегать по рынкам, магазинам и зарабатывать деньги. Хочу раз в году ничего не делать»
Личная переписка легендарной актрисы
Всю жизнь Людмилы Целиковской можно проследить по архивам, ведь актриса часто писала письма друзьям и родным. Теперь они бережно хранятся в ГЦТМ имени Бахрушина. В этом материале — редкие письма и документы, связанные с жизнью актрисы. А также интервью с единственным сыном Целиковской Александром Алабяном.
«Однажды утром в моем доме раздался звонок театрального критика Бориса Поюровского: «Срочно звони сыну Целиковской!» — рассказывает заведующая архивно-рукописным отделом ГЦТМ имени Бахрушина Татьяна Иванова. — Оказалось, в квартире Целиковской делают ремонт, надо разобраться с бумагами, чтобы ничто ценное не пропало. Целую неделю я работала в квартире, потом на даче Людмилы Васильевны. В мои руки попали в том числе письма Юрия Любимова к Целиковской... Эти уникальные документы оказались в музее, поэтому они сохранились. Когда мы их читаем, былая любовь двух великих людей словно оживает».
«Какая пара главному архитектору СССР актриса, которая моложе его на 25 лет?» — писали коллеги
Считается, что после расставания с Юрием Любимовым Целиковская никогда не проронила о нем ни слова. Однако это не совсем так. Сохранилось одно письмо, в котором актриса отзывается о Юрии Петровиче весьма нелицеприятно. Впрочем, оно было написано под давлением обстоятельств: после скандального выдворения Любимова из страны у Целиковской начались сложности в театре, притом что они уже не были парой. Чтобы избавиться от проблем, Людмила Васильевна написала письмо председателю КГБ Чебрикову: «Я готовилась к поездке в Группу Советских войск в ГДР, в составе концертной бригады Театра имени Евг. Вахтангова. Сама я участница ВОВ и с того времени неоднократно выезжала с концертами в части Советской армии, находящиеся за рубежом... Эта поездка в юбилейном году победы над фашизмом имела для меня особое значение, и я приготовила программу, посвященную героям, погибшим в огне Великой Отечественной. В последний момент руководителю нашей группы дали понять, что Целиковская отводится от поездки, по причине лишения гражданства СССР моего бывшего мужа, Любимова Ю. П. (С которым, кстати, я никогда не была расписана, и жили мы на разных квартирах.) <...> Если это так, то это для меня очень тяжелое и незаслуженное обвинение. Я разошлась с Любимовым в 1977 году, по моей инициативе, и одной из причин, теперь это уже можно сказать, было мое несогласие со многими его взглядами. Теперь, когда он дошел в своем падении до печального для него конца, меня как-то связывают с его позорными поступками. Я обращаюсь к Вам, Виктор Михайлович, только потому, что если сейчас это недоразумение не будет выяснено, то любые действия этого человека будут и дальше отражаться на моей судьбе и судьбе моей семьи. Вольно или невольно позорить меня, как гражданина Советского Союза, чья любовь и преданность Родине была мною неоднократно доказана. Прошу Вас, Виктор Михайлович, объективно разобраться в этом деле и помочь мне. С уважением, Целиковская».
Можно по-разному относиться к этому письму. Но давать объяснения по поводу своей личной жизни руководству страны было в духе времени. И потом, действительно же до Любимова Людмила Целиковская прожила долгую, большую жизнь, и отрезок, связанный с худруком Таганки, даже не самый яркий в ее судьбе. Целиковская — суперзвезда советского кино, прославилась еще в 40-х годах в фильмах «Антон Иванович сердится», «Сердца четырех», «Воздушный извозчик», «Близнецы»... У нее за плечами были десять лет счастливого брака с главным архитектором Москвы Каро Алабяном. Ради него она в свое время рассталась со знаменитым актером Михаилом Жаровым. Кстати, насчет писем руководству страны: сохранилось удивительное коллективное послание коллег Алабяна заместителю председателя Совета министров СССР Анастасу Микояну, в котором они пытаются помешать планам «корыстной» Целиковской заполучить в мужья столь уважаемого человека:
«Обращаемся к Вам, так как уверены, что Ваше личное и срочное вмешательство в судьбу нашего дорогого Каро Семеновича Алабяна [президента Академии архитектуры СССР, депутата Верховного Совета, члена ВКП(б)] удержит его от неминуемого общественного скандала. На свадьбе сына Рубена Николаевича Симонова Каро Семенович познакомился с артисткой Людмилой Целиковской (жена артиста Малого театра М. Жарова). Дальнейшие встречи и специальная его поездка в Сочи укрепили его незаконную связь с Л. Целиковской и в настоящее время приблизили его к плачевному финалу. Из-за этого артист М. Жаров тяжело заболел. После продолжительного лечения в Кремлевской больнице продолжает болеть на этой почве и, как нам известно, согласия на развод своей жене Л. Целиковской не даст. Но дело в том, что нам, окружающим, хорошо известно, что Л. Целиковская, «разбившая» уже однажды жизнь М. Жарову (разведя его с женой и сыном), — не пара нашему дорогому Каро Семеновичу... Мы уверены, что ее отношение к Каро Семеновичу основано только на меркантильных соображениях, и какая пара К. Алабяну Л. Целиковская, которая моложе его на 25 лет? Мы уверены в том, что Каро Семенович «опутан» ею, и Каро Семеновича, которым мы все гордимся, которого мы вправе называть выдающимся государственным деятелем, — во что бы то ни стало надо удержать от рокового шага. За этим шагом кроются неприятные последствия и со стороны М. Жарова. Этот обязательный общественный шум и скандал, до сих пор не имеющий места в деятельности и жизни К. С. Алабяна, резко отразится на ответственной работе, которую он выполняет. Очень просим Вашего вмешательства и совета. Группа ведущих архитекторов» (1948 год).
Резолюция Микояна была краткой: «Направить товарищу Каро». То есть передать письмо ему самому, пусть подумает над аргументами товарищей. Разумеется, Алабян никого не послушал и женился на Целиковской. Кстати, в то самое время, когда товарищи предостерегали его, юная и прекрасная Людмила посылала своему Каро страстные телеграммы:
«Погибаю без тебя. Злюсь целыми днями. Телефонный разговор только расстраивает. Приезжай скорее, моя радость. Я тебя очень люблю. Вечно твоя. Аленушка».
В другом послании Целиковская даже упрекает Алабяна в холодности:
«Сейчас, когда мне особенно необходимо Ваше внимание, два дня Вы не пишете. Это то, о чем я говорила. О разнице градусов кипения. Я не могу примириться с Вашей сдержанностью, которая граничит с холодом. Очень грустно. Не могу примириться...»
Одним словом, напрасно беспокоилась «группа ведущих архитекторов». Людмила Васильевна Алабяна искренне любила и стала ему прекрасной женой, у них родился сын Саша. И только овдовев в 39 лет, Целиковская — по-прежнему молодая, красивая, озорная — стала обращать внимание на других мужчин. Именно тогда она встретила мало еще кому известного режиссера Юрия Любимова.
«Хозяйка. Повелительница. Чудо-женщина»
Целиковская много гастролировала, в то время как Любимов оставался в Москве, в ее квартире, с матерью Людмилы Васильевны и ее сыном Сашей. И писал возлюбленной телеграммы, полные любви и восхищения:
«Дорогой мой, милый человек. Крепко, крепко тебя целую, обнимаю. Скоро к тебе приеду. Твои здоровы, шлют тебе привет. До свидания, мой дружок. Очень по тебе скучаю. Твой Пес».
«Славной Генеральше от полоненных мужчин. Желаю и впредь одерживать бесчисленные победы на всех фронтах. Р. S. Седьмая жена Синей Бороды шлет Вам лучшие пожелания».
«Дорогую мою, маленькую хозяйку, повелительницу, чудо-женщину, фурчалку, немного страшного диктатора... Я горячо поздравляю в день, когда она своим появлением украсила грустную старую землю. Крепко, крепко ее целую (очень давно это не делал). Несправедливо обвиняюсь во всех грехах. Друг мой милый, твой верный пес у ног твоих».
«Дорогая Людмила Васильевна! Поздравляю Вас с днем ангела, хотя и не могу сказать, что Ваш ангел добр, он сердит и раздражителен. Я действительно звонил в каждом перерыве. Очень сожалею, что не видел тебя, и что ты на меня очень рассердилась. Какой ты самовар! Хоть бы раз взяла и пропустила мимо. В 3 часа буду в Министерстве. Вечером буду дома».
Ответные записки и телеграммы Целиковской не сохранились. Но о ее мыслях и чувствах в период жизни с Любимовым можно судить по письмам 60-х годов, адресованным ее давнему другу — военнослужащему Николаю Бойко. Людмила Васильевна писала ему много лет, рассказывая о своей жизни. Видимо, друг пытался отговорить ее связываться с Любимовым, а Целиковская, конечно, не послушала. Ее письма Николай Григорьевич Бойко бережно сохранил, и после его смерти они обнаружились в папке с надписью «Отдать сыну Л. Целиковской». Так письма вернулись в Москву, а затем попали в архив Бахрушинского музея.
«Для меня Юрий Петрович — эталон мужественности, верности и преданности мне. Даже тогда, десять лет тому назад, когда он и не смел мечтать о том, чтобы быть со мной, он естественно и просто, без единого слова сжег свои корабли и мосты. А кроме того, я уже Вам писала летом, нам очень интересно и не скучно вдвоем... И, что бы вы ни говорили, какие аргументы, оправдания, обвинения ни находили — все это словесная кожура» (1964 год).
«Собираюсь в январе съездить в дом отдыха, специально походить на лыжах и нагулять себе физиономию, чтобы быть порозовее. Отдохнуть немножко необходимо, так как я стала зверски злая и нудная. Придираюсь ко всем и ко всему, порой без всякого повода. Больше всего достается, конечно, Юрию Петровичу. Как он терпит???!!!! Зачем?! Не знаю... Не забывайте московских друзей. Люся и другие» (1963 год).
«Дорогой Николай Григорьевич! Юрий Петрович назначен худруком Театра Драмы и Комедии (есть такой в Москве театр, на Таганке). И он совершенно погряз в реконструкции, реорганизации театра. Из Вахтанговского, естественно, ему придется уйти. И с головой окунуться в режиссуру. Я этих действий не одобряю, но он считает, что это единственный шанс начать свое дело, свой театр. Он доигрывает последние спектакли в нашем театре. В общем, будущее покажет, кто прав» (1964 год).
«Что это Вы «забарахлили», как мой мотор у «Москвича»? Вы не знаете, что у меня воровали машину (около Сашиной школы, куда я зашла на 5 минут). Как милиция сбилась с ног, и как я САМА нашла через 4 часа — ее не успели ... (тут следует крепкое выражение, означающее «разобрать». — Прим. ред.). Но ворюги загнали мотор, так что пришлось его менять. Теперь я на ограничителе. Представляете, как тяжело? Мне, да еще на ограничителе! Вот такие пироги! ...А куличи и пасха у нас были на славу, жаль, что не удалось Вас угостить. У нас все по-прежнему. Звала сына в дом отдыха, он сказал: «Нет, мама, я лучше позанимаюсь!» Вот какой «ребенок» у меня растет. Юрий Петрович стоит твердо на посту советского искусства. А вообще — весна! Пили березовый сок — психологически ощущение бесподобное. Привет Вам от всех нас» (1965 год).