Елизавета Юрьева: «Выходила на сцену с кинжалом в сердце»
«Когда узнала, что моим партнером будет Евгений Миронов, дико обрадовалась. Помню, как в первый съемочный день он сидел со мной рядом на гриме, в соседнем кресле, очень собранный и сконцентрированный. А я испытывала одновременно какие-то смешанные детские чувства. Радость, любопытство, страх и невероятный восторг от того, что буду работать с большим мастером».
— Елизавета, в онлайн-кинотеатре Okko вышел сериал с интригующим названием «Цыгане. Улица Шекспира», в котором у вас главная женская роль. Расскажите, что это за проект?
— О, это очень аутентичный проект, в основе которого лежит история такого вечного возвращения героя домой. У сценаристов Олега Маловичко, Михаила Шульмана и Давида Саркисяна возникла идея рассказать о народе, у которого в силу исторической обусловленности нет постоянного прибежища. И улица Шекспира, если говорить о названии, существует на самом деле в старейшем цыганском поселке Екатеринбурга. Несколько лет назад дома там чуть не снесли, когда один из девелоперов решил забрать землю. И этот сюжет отчасти тоже вошел в сериал.
Вообще это большая история про людей, пытающихся разобраться в собственном выборе, своем прошлом и настоящем, своем месте в мире. Мне кажется, этот проект — вызов и для создателей, и для актеров, и для зрителей. В культурном сознании много стереотипов о цыганах, а нам хотелось их как раз сломать и, наоборот, исследовать эту яркую самобытность. При этом сценарий сам по себе интересный.
— Вы сыграли цыганку?
— Дочь цыганского барона — Диану. Она неожиданно появляется в жизни успешного московского адвоката и просит ей помочь. Взамен Диана обещает хранить его тайну. Ведь адвокат на самом деле — цыган Михай Деметр (Дмитрий Чеботарев), которого когда-то изгнали из табора и разлучили с любимой. Ради нее он возвращается к прежней жизни. И это не просто возвращение в табор, а поиск себя настоящего. Диана тоже проходит сложный путь
— Не рановато ли вам было в 30 лет играть маму взрослой дочери?
— Признаться, я сначала немного испугалась, когда узнала про такой расклад. Но есть нюанс. Цыганские девушки очень рано выходят замуж, в особенности таборные. И в нашем сценарии героиня родила в пятнадцать.
— Как вы вживались в образ?
— Это было достаточно долгое и глубокое погружение. Сначала мне помогала знакомая журналистка, которая обожает цыганскую культуру и дружит со многими представителями этой этнической группы. Она познакомила меня с Надеждой Деметер — одним из лучших специалистов в области этнографии и истории цыган. Надежда Георгиевна не только ученый, но и президент регионального совета Федеральной национально-культурной автономии российских цыган и эксперт ОБСЕ и Совета Европы. Мы с ней очень долго говорили о том, какими цыгане предстают в коллективном сознании людей и какие они на самом деле. А дальше я уже занималась скорее исследованием внутренних процессов героини. Хотела понять, «про что» она.
— Наверное, пришлось изучить какие-то цыганские обычаи, манеру одеваться, петь, танцевать?
— Все же мы говорим про цыганку, интегрированную в современную жизнь. И нам хотелось соблюсти баланс — быть правдоподобными относительно особенностей ее жизни и не уходить в романтизированно-искаженное представление о цыганской женщине. Моя героиня в первую очередь человек. И нас больше занимали ее личностные проявления, мы не собирались уходить в иллюстрацию.
У Дианы есть момент, когда она очень остро проживает состояние влюбленности, и такой... женской власти. И мы решили проявить это через танец. Поэтому да, я занималась хореографией с Артуром Богдановым — ведущим артистом театра «Ромэн», певцом, музыкантом и балетмейстером.
Ну а в том, что касается одежды, мне очень повезло быть в сотворчестве с художником по костюму — Севериной Недельчук. Мы устроили себе праздник бохо-шик. Соединяли в облике героини этнику, многослойность, не боялись иногда уходить в китч. Постоянно выискивали «раритеты» — на блошином рынке, в случайных шоурумах. Я настолько была подключена к этой всей визуальной составляющей, что могла отправиться за каким-то платьем на другой конец Москвы.
Из забавного — у меня уши не были проколоты, и художники сделали десятки специальных клипс, выглядевших как сережки.
— В съемках участвовали настоящие цыгане? Как они вас восприняли? Может быть, что-то подсказывали?
— Цыгане действительно снимались в сериале и делали это с удовольствием. Особенно женщины с детьми. Они поначалу спрашивали, не цыганка ли я.
— Значит, признали!
— Признали. Потом я время от времени уточняла у них, как правильно произнести ту или иную фразу. В основном мы говорили на русском языке, но иногда переходили на романи.
— Интересно, как говорит на нем Игорь Золотовицкий! Это ведь он играл вашего экранного отца?
— Мне кажется, Золотовицкому очень идет цыганский язык и роль барó.
— Он просто баро по жизни! Большой артист и ректор Школы-студии МХАТ!
— Игорь Яковлевич действительно большой артист и замечательный человек, очень харизматичный и добрый, отзывчивый. Вспоминая Золотовицкого, я всегда улыбаюсь.
Однажды, когда большая часть сериала уже была отснята, произошел забавный случай. В сквере рядом с домом я заметила высокого человека с собакой. Всмотрелась и поняла, что это Золотовицкий. Бросилась к нему, конечно, со словами: «Дадо, дадо!» («Папа» на цыганском.) Привыкла так называть его во время съемок. Он улыбнулся: «Дочка! А ты здесь откуда?» Оказалось, мы живем в соседних домах.
— Вы похожи на цыганку. В вас, случайно, нет цыганской крови?
— Точно сказать трудно, так как мое генеалогическое древо обрывается на прабабушках и прадедушках. Родилась и выросла я на юге, в Ростове-на-Дону. Но мне постоянно задают вопрос о том, какие у меня корни.
— С детства грезили о сцене?
— Просто с детства будто бы знала, что там окажусь. Но вообще у меня был широкий круг интересов. В детстве я училась в художественной школе, занималась живописью. Думала стать архитектором. Потом довольно серьезно занялась хореографией. Были различные танцевальные школы, где я осваивала разные направления. В какой-то момент даже собиралась ехать в Москву, показываться в основной состав «Тодеса» к Алле Духовой.
— Но после школы вы поступили не в архитектурный институт, не в театральный и не в основной состав «Тодеса», а на журфак Южного федерального университета. Почему?
— Мне было интересно очень многое, как я уже сказала. Когда в старших классах школы нас заставляли писать сочинения на тему «Кем я хочу быть», я признавалась, что вижу себя в театральной сфере, но интуитивно чувствовала, что для работы в театре нужны опыт и какая-то осмысленность, что ли, которых у меня еще нет. Что будет неправильно, если я после школы поступлю в театральный институт, хотя все обычно так и делают. В то же время мне была интересна работа со словом, я любила литературу. Училась в Классическом лицее в гуманитарном классе.
В общем, никакого противоречия в моем решении не было. С одной стороны, мне хотелось в театр, но с другой — очень хотелось также заниматься журналистикой. Как ни странно, я почему-то считала, что театр от меня никуда не денется.
— К тому времени у вас уже был какой-то актерский опыт хотя бы на уровне школьной самодеятельности?
— Я принимала участие в школьных постановках. Играла в основном характерные роли, например Шапокляк.
Когда увидела распределение, задала вопрос учительнице:
— А почему именно я должна играть Шапокляк?
— Потому что ты не такая добрая, как Наденька! — такой был ответ.
— Взрослые поощряли ваши мечты о сцене? Или старались направить вас в другое русло?
— Они давали возможность попробовать все, чтобы понять, что мне наиболее близко. Но так сложилось, что мне было близко все. И долгое время казалось, что, если я концентрируюсь на какой-то одной сфере, что-то проходит мимо. Сейчас это ощущение, к счастью, ушло.
— На журфаке было интересно?
— Да, но и сложно одновременно, потому что слишком много времени уходило на переводы. Я училась на международной журналистике с углубленным изучением английского языка. Зачастую приходилось ложиться в шесть утра. А параллельно еще проходила журналистская практика. И танцевать хотелось. И учиться актерскому мастерству. На втором курсе я стала заниматься с актрисой Ростовского театра драмы имени Горького. Она готовила меня в театральный.
— То есть вы все-таки решили поступать?
— В университете я делала все возможное. Мне было интересно там учиться, но все равно хотелось чего-то большего, были какие-то мечты. Я помню это чувство, какое-то детское, когда тебе восемнадцать и ты спешишь на занятия, а в голове клубок самых разных фантазий. Там и впечатления от факультатива по истории театра, и какой-то винегрет из Книппер-Чеховой, основ журналистики, книг Флобера, Золя и фильма, который ты только что посмотрела. И пусть ты не знаешь, поступишь ли в театральный в этом году или нет, отпустят ли тебя родители в Москву или не отпустят, но почему-то не сомневаешься, что твои мечты сбудутся.
— Родители не отпускали вас в Москву?
— После второго курса отпустили, но я не поступила. В «Щуке», «Щепке» и ГИТИСе слетела на первых турах. Во ВГИКе дошла до третьего и слетела перед конкурсом.
Наверное, такой результат можно было предвидеть, ведь это была полубессознательная проба себя. Я хотела в театральный, но у меня не было четкого понимания, почему и зачем я туда иду. А когда такого понимания нет, ничего не получается.
Я была одержима своей мечтой и скорее играла в эту историю. Знаете, все девочки, поступающие в театральные вузы, похожи на этаких нимф с летящими кудрями, в романтичных платьях. В то лето я тоже была такой «нимфой». Помню, в метро кто-то сказал: «Девушка, вы так похожи на Киру Найтли!» И мне показалось, что все люди, сидящие в вагоне, пребывают в таком же мечтательно-романтическом настроении, что и я, и поступают туда же.
— Через год вы повторили попытку, но уже с другим результатом?
— Потому что все уже было иначе. Я повзрослела, у меня появился другой репертуар и понимание того, почему хочу пойти в актерскую профессию. На третьем курсе журфака я занималась в театральной студии Николая Ханжарова, прекрасного актера и педагога. Он очень много мне дал. Я до сих пор помню, что Николай Мигдатович говорил нам относительно профессии, это до сих пор во мне звучит. Недавно, кстати, увидела его в фильме «Эра» с Марианной Шульц в главной роли. Очень обрадовалась.