Директор Музеев Московского Кремля о новом здании, туристах и отношениях с властью
В интервью Forbes Woman директор Музеев Московского Кремля Елена Гагарина рассказывает, почему музейное оборудование невозможно импортозаместить, есть ли польза в росте посещаемости и как разговаривать с молодой аудиторией
Музеи Московского Кремля основаны 10 марта 1806 года, когда император Александр I издал указ о создании Оружейной палаты. Сегодня в музейный комплекс входят семь музеев: Оружейная палата, Архангельский, Успенский и Благовещенский соборы, Патриаршие палаты, церковь Ризоположения и колокольня Ивана Великого.
В рейтинге самых посещаемых музеев России газеты The Artnewspaper Russia в 2022 году Музеи Московского Кремля заняли 16-е место, потеряв 72% посетителей по сравнению с 2019 годом. Всего в музеи Кремля в 2022 году пришли 861 341 человек.
Почти 10 лет идет создание нового здания музея K5 в пространстве Средних торговых рядов на Красной площади, 5. О том, почему Музеи Кремля стремятся выйти за кремлевские стены, Forbes Woman рассказала директор музеев Елена Гагарина.
— В чем, на ваш взгляд, принципиальное отличие музеев Кремля от всех остальных музеев нашей страны и мира?
— В музеях Кремля хранится коллекция, которая абсолютно отличается от всего, что есть в других музеях. Музей создавался императором Александром I как сокровищница династии Романовых. Он хранит памятники, связанные с жизнью императорского, царского и великокняжеского, патриаршего двора, — в общем, у нас совершенно особенная коллекция. Здесь — важнейшие государственные символы, государственные регалии. Каждый предмет не только шедевр ювелирного искусства, ткачества или церковного искусства, но и памятник истории. Для того чтобы понять, что он собой представляет, нужно не только восхититься мастерством его создателей и эстетической стороной, но понять символическое значение, роль, которую он играл в разные периоды истории.
Конечно, Музеи Московского Кремля — не единственная сокровищница в мире. Но единственная сокровищница, которая располагается на территории действующей резиденции президента. С этим связано много разных ограничений и для посетителей, и для сотрудников, которые здесь работают.
— Какие преимущества это дает музею?
— Кремль — самая охраняемая территория. Поэтому, когда мы делаем серьезные ювелирные выставки, у наших партнеров не возникает вопросов о сохранности экспонатов. Мы можем брать на выставки такие предметы, которые обычно не предоставляются. А у нас они попадут в адекватный контекст. И будут полностью защищены.
— Означает ли это, что для выставки в Кремле страховка экспоната стоит дешевле?
— Нет, страховка не имеет отношения к системе охраны, страховка рассчитывается из рыночной стоимости вещей. Нужно взять примерную стоимость вещи на настоящий момент и умножить на три, так получится размер выставочной страховки. А рыночная стоимость, в свою очередь, вычисляется по данным продаж аналогичных предметов. Если, конечно, аналоги таких вещей существуют. Страховую оценку назначает комиссия, которая собирается перед выдачей вещей и приводит свои аргументы, почему это должно стоить столько-то. Директор к этому никакого отношения не имеет. Конечно, в коллекции любого музея есть вещи, которые никогда не выдаются на выставки в другие музеи. Поэтому их страховую оценку мы не знаем.
— Такая близость Музеев к власти, к главе государства означает, что со сменой руководства страны всякий раз меняется работа музеев?
— Нет. Работу музея корректирует Федеральная служба охраны. Все наши взаимоотношения регулируются правилами посещения Кремля. По традиции посещение Кремля возможно с 10:00 до 17:00, так это и продолжается поныне. Когда в разгаре туристический сезон, комендатура разрешает нам сделать посещение музея на час раньше утром и продлить на час вечером, но не более того. И у нас всегда выходной день — четверг. В советские времена по четвергам происходило заседание Политбюро, и традиция закрывать Кремль по четвергам для посетителей до сих пор сохранилась. Нам это очень на руку, потому что все остальные музеи Москвы закрыты по понедельникам. Соответственно, туристы, которые никуда не могут попасть в понедельник, приходят в Кремль.
— А что происходило с собранием Музеев Московского Кремля, когда, например, в Кремле жил Сталин со своей семьей?
— Музей был закрыт. Какая-либо музейная деятельность была прекращена. За коллекцией наблюдали сотрудники комендатуры. Трудно представить, как выглядела экспозиция, фотографий этого периода у нас не сохранилось. Известно, что когда в музей приходили гости и им показывали Оружейную палату, рядом с каждой витриной стоял боец, который знал текст про экспонаты в витрине, и, соответственно, он этот текст гостям выдавал. У следующей витрины следующий боец говорил то, что знает он. Кремль открылся в начале 1960-х годов во времена Хрущева. По легенде, когда в Москву приехала Индира Ганди и ей показывали Кремль, она выразила недоумение, почему такие замечательные памятники находятся в довольно плачевном состоянии. Тогда Кремль был открыт для посетителей, набраны экскурсоводы, сотрудники комендатуры Московского Кремля. Постепенно начал вновь формироваться научный коллектив, возобновилась научная работа, хранительская работа, появился реставрационный отдел.
— Когда возникла идея выхода из Кремля?
— Эта идея возникла достаточно давно. Еще до того, как я стала директором. У музея было несколько попыток получить новое пространство. Например, мы пытались построить здание на небольшом пятачке Боровицкого холма, где сейчас стоит памятник Святому Владимиру. Из этого ничего не вышло. Тогда было решено, что музей получит здание Средних торговых рядов, когда в нем будут закончены реконструкционные работы. Большая часть коллекции Музеев Московского Кремля переедет туда. Но все, что связано с коронациями и государственными регалиями, останется здесь, в Оружейной палате.
Музеи Кремля — это комплекс, у которого большой нераскрытый потенциал. Потому что все те ограничения, с которыми мы связаны, не позволяют нам делать больших важных проектов, связанных с предметами из коллекции, — а они нуждаются в том, чтобы о них рассказывали. Например, мы хотели бы организовать крупную выставку, посвященную Святому Георгию. Это тема важна и актуальна как для христианского, так и для мусульманского искусства, как для средневекового, так и для современного.
Когда у нас появится возможность, мы бы хотели показывать, например, русскую деревянную скульптуру, которую мало кто знает, в контексте европейской скульптуры, в том числе и современной. Потому что многие приемы и образы, которые используются там и здесь, иногда несут тот же самый смысл, а иногда абсолютно другой, и это очень интересно понимать.
Произведение искусства — как живой организм, внутри которого скрыто множество смыслов, которые необходимо найти, выявить. Как режиссер на съемочной площадке работает с актером, вытягивая из него максимум, так куратор на выставке раскрывает все то, что заложено в произведении художником, — чтобы люди могли понять, восхититься произведениями и поставить их в определенный контекст. Вот то, что сейчас необходимо современному музею, то, что необходимо зрителю.
Выход за пределы Кремлевской стены важен для нас не только потому, что нам не хватает места, чтобы показывать все, что у нас хранится. Но и для того, чтобы, музей, наконец, получил все необходимые современному музею помещения: зону для приема посетителей, нормальные кассы, нормальные лекционные залы, реставрационные мастерские, хранилища. Сейчас все они находятся в зданиях XVII–XIX веков, плохо приспособленных для этого. Но музей в современном понимании — это не только экспозиции и выставки.
Люди часто приходят в музеи на целый день, приводят детей на занятия, кто-то хочет посмотреть кино, кто-то идет на выставки. Кто-то специально посещает музейные магазины. Многие музеи славятся тем, что там работают хорошие рестораны и кафе. Приезжая в Нью-Йорк, знающие люди идут в МоМА обедать; приезжая в Лондон, идут в ресторанчик в Тейт Модерн. В Лувре тоже прекрасные кафе.