Крест северян
Продолжаем публиковать серию статей о Гражданской войне на северо-западе России.
В мае 1919 года белые добились серьёзных успехов в Нарвском районе. Войска отдельного Северного корпуса, сражавшиеся под командованием старого гвардейца-кавалергарда генерал-майора Александра Родзянко, насчитывали примерно 5,5 тысячи чинов. Костяк рядовых состоял из добровольцев, в первую очередь гимназистов, мещан и купеческих детей, но основную массу пехоты, включая унтерофицеров, дали крестьянские семьи. Здесь ещё при формировании соединения важную роль сыграл специфический состав крестьян Псковской губернии — единственной великорусской губернии, где к 1917 году преобладали хуторяне, а доля единоличных хозяйств в их общей массе составляла рекордные 82 %. В начале ХХ века о таких оптимистичных показателях не могли и мечтать организаторы столыпинской реформы.
Под влиянием успешных операций северян активизировались и эстонцы. Но, к разочарованию Родзянко, у его ближайших союзников начали портиться отношения с местным немецким населением из-за слишком высокой самостоятельности частей германского ополчения в Прибалтике. Нараставшее напряжение между ними неизбежно отражалось на коммуникациях между эстонцами и северянами. Кроме того, особую позицию занимали ингерманландцы, собиравшиеся начать с Сойкинской волости Ямбургского уезда создание собственной республики на территории Петроградской губернии.
Амбиции представителей нацменьшинств отвечали духу революционного времени с его «парадом суверенитетов», но не имели под собой серьёзных оснований. Во всём приграничном уезде насчитывалось 70–75 тысяч жителей, из них более двух третей составляли русские, преимущественно крестьяне, занимавшиеся сельским хозяйством. Поэтому Родзянко твёрдо заявил эстонцам, что не потерпит никакого самоуправства со стороны ингерманландцев, пытавшихся назначать собственных комендантов в волостные населённые пункты. Подобные конфликты сильно мешали антисоветской консолидации.
Вместе с тем среди господ офицеров ингерманландского отряда оказалось много русскоговорящих финнов. Благодаря их влиянию, ингерманландский отряд в Ямбургском уезде беспрекословно подчинился герою Великой войны, храброму полковнику Михаилу Ярославцеву, командовавшему 5-м Островским полком северян. Таким образом, первую национальную проблему удалось разрешить сравнительно удачно.
Псковский «батька» 24 мая эстонцы начали стремительное наступление на Псков. Всего в операции участвовало 3,5 тысячи военнослужащих, имевших на вооружении 262 пулемёта и 30 орудий. Действия пехоты и кавалерии поддерживали два бронеавтомобиля, четыре бронепоезда и пароходы Чудской флотилии.
Сообщение с Петроградом тут же прекратилось, так как на перегоне Плюсса — Струги Белые «зелёные» партизаны повредили пути. Но главная беда, как следовало из вечернего донесения псковских коммунистов кандидату в члены Политбюро ЦК РКП(б) и председателю Петроградского Совета Григорию Зиновьеву, заключалась в ненадёжности красных эстонцев.
В обороне приграничного Изборска важную роль играли силы 1-й эстонской советской стрелковой дивизии, подчинявшейся штабу 7-й армии Западного фронта. Однако начдив Леонард Ритт поддерживал конспиративные контакты с соотечественниками, так как многие его подчинённые не хотели защищать ленинскую власть, желая вернуться на родину. 24 мая на сторону войск Эстонской Республики генерал-майора Йохана Лайдонера — георгиевского кавалера и бывшего подполковника-генштабиста Императорской армии — Ритт перевёл из вверенной ему дивизии 1-й коммунистический (Ревельский) полк, которым он ранее командовал. Вместе с начдивом к противнику ушли комбриг Айпис с начальником штаба и другие начальствующие лица. «Из всех эстонских [советских] частей ни на одну надеяться нельзя», — с горечью докладывал в Петроград военком-орденоносец Ян Фабрициус.